Во все Имперские. Том 3

Беренцев Альберт

— Да с чего вы вообще взяли, что я имею отношение к исчезновению Михаила?

— Портрет, — объяснил я, — Вы крышевали лавку голландца, у которого висел портрет Михаила. Кроме того, консервативные масоны прямо обвиняют вас в связях с либералами…

Кабаневич на это в очередной раз улыбнулся, а потом пожал плечами.

— Ладно, у нас патовая ситуация, герцог, — вздохнул я, — Я не отдам вам лезвие, а вы очевидно не отдадите мне рукоять. И не скажете, для чего вам понадобилось собирать меч Рюрика. Мне кажется,

это как-то связано с вашим намерением усадить на трон Михаила. Но мне на это плевать, честно. Так что предлагаю просто обменяться заложниками и перейти к вопросу денег, ради которых я вас сюда сегодня… эм… и пригласил. Правда, это было странное приглашение, да.

— Согласен, валяйте, — кивнул герцог.

— Но поместье, разумеется, остается за мной, — продолжил я, понимая, что Михаилом я окончательно загнал Кабаневича в ловушку, откуда ему уже не вылезти, — И мстить за смерть вашего родича, о которой я правда сожалею, вы не будете. Как и я не буду мстить за то, что вы откорнали голову моему корешу-эфиопу.

— Да, — согласился Кабаневич, — Ваш эфиоп, кстати, был родичем Негуса. Так что единственная приемлемая смерть для него — несчастный случай. Иначе могут быть осложнения, и у вас, барон, и у меня.

— Тут не поспоришь, — вздохнул я, — Вот только трудно представить себе несчастный случай, во время которого человек теряет голову, в буквальном смысле. Вряд ли мы сможем просто сказать, что эфиоп попал под трамвай. Ну да ладно, что-нибудь придумаем. Будем считать, что мы заключили перемирие, герцог?

— Да, отпустите заложников.

— Как только вы осмотрите наш будущий бизнес-проект, герцог.

— И где же он?

— Прямо под нами, я полагаю, — сообщил я, — Мы на нем стоим, буквально.

Насколько я мог судить, Кабаневич удивился, причем искренне.

Ага. Значит о другой части жизни моих родителей он и правда был не в курсе.

— Пойдемте.

Мы вышли в коридор и прошли в спальню моих родителей.

Головина уже встала и теперь о чем-то говорила с Чумновской, Громовищин и Здравуров пытались привести в чувство Исцеляевского, Дрочило все еще валялся в отключке.

— Господин Здравуров нам больше не нужен, — объявил я, — Расплатитесь с ним и доставьте его домой, герцог. И помните о том, что я вам сказал по поводу холопа, Здравуров. Не делайте глупостей.

— Вы тоже, молодой человек… — с явной угрозой начал Здравуров, но Кабаневич уже коснулся его и они вдвоем исчезли.

Никакими визуальными эффектами их исчезновение не сопровождалось, а обратно Кабаневич телепортировался уже через пару секунд.

— Вы ведь перемещаетесь мгновенно? — поинтересовался я.

— У меня двадцать первый ранг, это имеет свои плюсы, — ухмыльнулся Кабаневич.

— Хорошо. Тогда вам, я думаю, не составит труда помочь мне решить одну задачку.

Я повернулся к Громовищину:

— Помоги мне отодвинуть кровать.

— Что с заложниками? — явно быкуя, спросил Громовищин.

— Мы в шаге от разрешения ситуации. Кровать подвинь, говорю.

Громовищин активировал ауру и за мгновение отшвырнул кровать, прямо вместе с лежавшим на ней Дрочилой, от обитой прогнившими деревянными панелями стены.

Я подошел к панелям и коснулся их, в воздух взметнулись магические сполохи, панели разъехались, открыв таинственный лифт, тот самый, который я обнаружил еще во время первого посещения поместья.

На миг повисло молчание, которое первой нарушила Головина:

— Лифт? Здесь?

— А на что это похоже, баронесса? Только вот он не ездит, электричества нет. Но судя по табло с кнопками, тут аж двадцать подземных этажей.

Громовищин и Кабаневич, чуть ли не толкаясь, оба влезли в лифт. Я им не мешал.

— Что это? — поинтересовался герцог, осматриваясь.

— Понятия не имею. Но это приносило моим родителям миллионы рублей. От меня они этот таинственный лифт скрывали, я нашел его случайно, уже после их смерти.

— Он на автономном генераторе работает, — заявил Громовищин, — В доме электричества нет, но лифт работает. Я чувствую.

— Да, — согласился герцог.

Судя по всему, Громовищин и герцог, как опытные и высокоранговые маги могли ощущать присутствие соляриса, на котором в этом мире и работала вся техника.

— И никаких двадцати подземных этажей тут нет, — пробасил Громовищин, желавший поскорее разрулить ситуацию, чтобы спасти принцессу, — Это не табло. Это панель для ввода пароля.

Все присутствующие, кроме Дрочилы и Исцеляевского, которые все еще валялись в отключке, уставились на меня. Но я просто пожал плечами.

— Я не знаю пароля. Вы можете нас телепортировать, герцог?

— Куда телепортировать? В землю, в фундамент? Если я промажу мимо подземных помещений — мы просто умрем, барон, — поморщился Кабаневич.

— Ладно, выйдите из лифта, — потребовал Громовищин.

Кабаневич вышел, а Громовищин активировал свою густо-серую ауру и поднял руку.

— Уши заткните! — крикнул я, понимая, что собрался делать телохранитель принцессы.

Но заткнуть уши никто не успел, Громовищин от души ударил звуковой волной по полу лифта, металл оглушительно ухнул, после чего пол кабины развалился на куски и обвалился куда-то в пустоту шахты под лифтом.

Впрочем, наши уши при этом пострадали умеренно, я даже не оглох. Видимо, звуковые волны Громовищина курочили только тот объект, на который были направлены.

Кабаневич и Громовищин подошли к дыре в полу лифта, я последовал за ними.

Вниз уходила темная и длинная шахта, в которой клубились какие-то черные сполохи.