Во все Имперские. Том 3
Шрифт:
— Если этот трикоин распилить пополам — он станет бесполезным, герцог, — ответил я с некоторой ноткой быкования, — А, кроме того, мы с вами партнеры по пилюльному бизнесу, если вы забыли. А этот хазарский трикоин никакого отношения к производству не имеет. Так что он мой, как и все остальное в этом поместье, не связанное с производством пилюль.
О том, что у меня уже есть подобный же трикоин, я, естественно, сообщать герцогу не собирался. Если бы Кабаневич узнал об этом — то точняк
— Как знать… — процедил Кабаневич, глядя прямо на меня, — Вполне возможно, что этот трикоин как раз имеет отношение к производству, причем самое непосредственное…
— Дамы и господа, мы вроде собирались допросить Царя, если вы не забыли, — как всегда бесцеремонно влезла в нашу беседу Головина, — Давайте этим и займемся. Я уже свечку держать устала. А скоро она вообще сгорит, если вы и дальше будете болтать.
— Баронесса права, — отрезал я, не желая возвращаться к разговору о трикоине.
Я прошел на свое место и снова встал в центре треугольника, который образовали Головина, Шаманов и герцог, державшие в руках свечи.
Как я знал из объяснений голландца, такое положение между трех огней должно было подавлять Царя у меня в голове.
— Давайте, — кивнул я принцессе.
Девушка глубоко вздохнула, а потом наклонилась ко мне, так близко, что мне снова захотелось её поцеловать, и сдернула с меня Амулет Трех Огней.
Теперь от Царя меня защищали только три свечи в руках магократов, стоявших на равном расстоянии друг от друга.
Принцесса отступила от меня от полшага, держа в руках Амулет и готовая в любой момент накинуть его обратно мне на шею, если что-то пойдет не так.
— Окей, — произнес я, — Так. Шаманов, я готов. Давай.
Шаманов чуть сдвинулся в сторону, разрушив равносторонний треугольник свечей, в центре которого я находился.
Место, где он стоял до этого, мы пометили на полу мелом, чтобы Шаманов мог вернуться на позицию и восстановить треугольник в любой момент, если возникнут проблемы.
Царь проснулся немедленно, как только Шаманов сделал шаг в сторону. И проснулся явно в дурном настроении, или даже скорее в буйном.
— Ну все, падаль! — заорал Царь внутри меня так громко, что меня даже чуть контузило.
Я вдруг ощутил резкую боль в области сердца, потом закололо в кишках.
Голова у меня закружилась, похоже, ублюдок настолько разозлился, что решил убить наше общее тело.
— Остановись, дурак, — потребовал я от Царя, — Если мы оба сдохнем — тебе от этого не полегчает. Надо поговорить.
— Мне не о чем говорить с предателем, который собрался прогнать меня из моего собственного тела! — взвизгнул Царь, — Мы с тобой заключили соглашение, забыл? Ты жив лишь благодаря мне! Это государственная измена, холоп!
Царь похоже совсем начал заговариваться, сердце у меня тем временем болело все сильнее.
Царь явно владел какими-то тайными техниками, позволявшими ему курочить наше общее тело, и довольно агрессивно их сейчас применял.
— Наше тело — не государство, а я тебе не холоп, — напомнил я обезумевшему Царю, — Ты вообще Дмитрий Рюрикович или Иван Грозный? Возьми себя уже в руки.
— Я лучше возьму в руки твою душонку и переломаю её, прямо сейчас, — забухтел Царь, но натиск ослабил, сердце у меня колоть вроде перестало.
Принцесса с Амулетом в руках растерянно смотрела на меня. У девушки явно чесались руки немедленно вернуть Амулет Трех Огней мне на шею.
Шаманов тоже начал нервничать, наблюдая за сценой моей борьбы с самим собой:
— Нагибин, ты как? Мне вернуться на исходную, чтобы эта тварь тебя отпустила?
— Не надо, — остановил я Шаманова, — И вы, графиня, тоже отойдите подальше.
Я опасался, что Царь сейчас захочет атаковать принцессу, Амулет в руках у девушки определенно раздражал моего соседа по телу.
— У тебя два варианта, сосед, — пояснил я без обиняков Царю, — Или говорим, или изгоняем тебя. Выбор за тобой. Если сотворишь сейчас какую-нибудь дичь — мы зачтем это как выбор второго варианта. Решай.
Царь принял верное решение успокоиться, кишки мне крутить перестало, даже голова прекратила кружиться.
— У меня условие, — заявил Царь.
— Ну?
— Вы меня изгоните.
— Чего? — я решил, что Царь совсем поехал кукухой, — Ты просишь изгнать тебя?
— Да. Вы меня изгоните, но не в пустоту и не в посмертие. Мне здесь надоело. Поэтому вы изгоните меня в отдельное тело. В другое.
— Пересадить тебя в другое тело? Это вообще возможно?
— Возможно, — подтвердил Царь, — Но это должно быть специальное тело. Алхимик сможет сделать, я уверен.
— Сделать? То есть убивать никого для твоей эм… трансплантации в другое тело не придется?
— Надеюсь, что так, — ответил Царь, — А убивать я буду тебя, если не выполнишь моих требований.
Вообще выполнять это требование Царя было не лучшей идеей. Он уже успел наворотить дел, даже находясь в одной тушке со мной, а что он может натворить, получив отдельное собственное тело — и подумать страшно.
— Не юли, мудак, — зашипел Царь, — Я вижу все твои мысли, я читаю тебя, как книгу!
— Ну хорошо, — согласился я, стараясь быть искренним даже в мыслях, — Мы сделаем тебе новое тело. Я поговорю с алхимиком.