Во все Имперские. Том 3
Шрифт:
Все-таки я здесь гость, нужно вести себя вежливо.
Сидел я во главе стола, на почетном месте рядом с герцогом. Принцессу и Корень-Зрищина посадили чуть дальше, а Громовищина вообще запихали в центр стола, среди многочисленных Кабаневичей с крашеными бородами.
Я сидел справа от герцога, а слева расположились две его, насколько я понял, официальные жены. Точнее, не совсем официальные, формально многоженство в Империи было дозволено только мусульманам-магократам, но Кабаневич, хоть и исповедовал друидизм, на этот запрет плевал.
Я
Возможно, герцог просто записывает всех своих сыновей и дочерей, как отпрысков единственной законной с точки зрения Имперского законодательства жены.
Я с интересом разглядывал жен герцога — обе были более чем хороши. Одна — платиновая блондинка, в платье с декольте чуть ли не до пупка. Вторая, хоть и не была урожденной Кабаневич, но выкрасила себе по их традиции волосы в фиолетовый. На этой платье было поскромнее, но она была и помоложе — чуть ли не школьница.
Судя по всему, вот эту барышню Кабаневич взял в жены недавно.
Когда подали десерт — вишню в сливках, я задумался о том, не взять ли мне самому двух жен сразу — принцессу и Головину. Но, поразмыслив, я решил, что эта идея не очень, если я проверну такое — Головина один хрен отравит принцессу еще до моей первой брачной ночи с ней.
Прежде чем подали десерт, мы все уже успели выпить, и не один раз. Мы выпили за союз наших кланов, причем герцог намекнул, что мне неплохо было бы взять в жены его троюродную внучку, чтобы скрепить этот союз. Потом мы, не чокаясь, выпили за убитого сегодня Кабаневича, которого, как выяснилось, звали Гераклитом. Потом, также не чокаясь, мы выпили еще и за погибшего эфиопа.
Смерть эфиопа мы с герцогом обкашляли еще в начале обеда и решили свалить её на китайских сепаратистов, которые якобы отрезали Иясу голову, чтобы поссорить Россию и Эфиопию.
В принципе эта версия была реалистичной, по крайней мере, резать головы китайские триады и правда любили.
Герцог обещал завтра же урегулировать вопрос с мертвым эфиопом по своим каналам, а меня попросил привести к завтрашнему дню в порядок тело Иясу, по возможности пришив голову обратно, чтобы уже в таком виде вернуть негра Императору Эфиопии.
На десерт, кроме вишни в сливках, подали еще и карельские калитки, но мне насладиться ими было не суждено.
— Надо поговорить, — кивнул мне герцог, — Не здесь. Пойдемте.
Мы извинились перед гостями и покинули столовую, пройдя в богато отделанную деревом бильярдную.
Здесь герцог раскурил толстую сигару, а потом дал волю чувствам:
— Зачем, барон? Зачем вы это сделали? Я же вас предупреждал.
— Вы опять про запретный меридиан? Так а что мне было делать? Ждать, пока монстры вас сожрут? Я же их изгнал, герцог, и изгнал успешно. Какие проблемы-то?
Это было правдой. Все трое тварей в лаборатории обратились в сизый дым и развеялись, так и не успев напасть, стоило мне только произнести про себя заклинание Царя на аркарианском языке.
Тот самый «древосток» под сердцем, которого так боялись местные магократы, я при этом и правда активировал, но ничего особенного при этом не почувствовал.
Эта магия была очень тонкой, едва уловимой. Я даже слабо понимал, как она работает, просто следовал ощущениям своего тела, тем самым, которые я запомнил, когда такое же заклинание изгнания монстра творил Царь.
— Вы не должны использовать древосток, — строго произнес герцог, пыхтя сигарой, — Его использование запрещено, и не зря.
— Мда, но вы и сами не знаете, почему оно запрещено, — заспорил я, — Возможно, это просто суеверие…
— Древняя Уральская Империя погибла, барон, — заявил герцог, явно пытаясь взять себя в руки, но было заметно, что Кабаневич все еще волнуется, — Возможно, как раз по причине того, что её маги использовали древосток. Не лезьте в то, в чем не разбираетесь, Нагибин.
Я внимательно смотрел на Кабаневича.
Я, естественно, уже давно понял, что герцог — отнюдь не просто кабанчик на подскоке. Нет, Старший клана Кабаневичей явно шарил в магии, особенно в запретных её областях. Одна его любовь к собирательству древних артефактов Рюрика уже говорила о многом.
— Расскажете мне больше? — поинтересовался я у герцога.
— Нет.
— Так я и думал, — вздохнул я, — Вы недоговариваете, герцог. Постоянно недоговариваете. Это не лучшее начало для совместного бизнеса, прямо вам скажу.
— Но наш бизнес не касается древостоков, барон… — улыбнулся мне платиновыми зубами Кабаневич, — Он касается пилюль, если вы не забыли. И вот в этом вопросе я с вами буду полностью откровенен. А вы пообещайте мне никогда больше не использовать древосток.
— Я не собираюсь давать таких обещаний, — вспылил я, — Разве что, вы отдадите мне рукоять меча. Вот тогда я возможно буду готов пообсуждать с вами мой древосток. А до тех пор — уж извините, герцог, это моя чакра, в моем теле. Так что я буду распоряжаться ею, как мне вздумается. Проще говоря, я буду действовать по ситуации, пока не выясню, что такое этот древосток на самом деле, и чем он опасен. Пока что от его использования была только польза.
— Вы опять хотите рукоять? — вздохнул герцог, — Нет, барон, увы, но это невозможно. Вот если бы вы мне отдали лезвие…
Я не выдержал и рассмеялся, герцог заржал вместе со мной.
Эту тему мы с герцогом уже вскрывали раз четвертый за сутки, мы возвращались к ней стабильно каждые полчаса.
Потом мы оба разом резко замолчали.
— Мда, думаю, что вот этот вопрос нам с вами обсуждать еще рано, — констатировал я, и добавил, уже серьезно, — Просто знайте, герцог, что когда-нибудь я получу эту рукоять.