Во все тяжкие

Минин Станислав

– Лаборатория в полном вашем распоряжении. Если что, я по известному вам телефону.

После чего удалился, плотно закрыв за собой дверь.

– Володя, он на меня в лифте косо посмотрел!
– авторитетно заявил я майору, вспоминая героя Квентина Тарантино в ещё не снятом фильме "От заката до рассвета" Роберта Родригеса.
– Его точно надо "убрать"! Он, сука, нас точно сдаст, по роже видно, всю малину обломает...
– с серьёзным видом заявил я.

– Ты это серьёзно?
– не понял моего юмора майор, или

сделал вид, что не понял.

– Конечно, он ФСК вызовет, и нам пиzdec!
– продолжал я дурачиться.
– Если что, я живым сдаваться не собираюсь...

– Очень смешно.
– Владимир оставался невозмутимым.
– Лучше лабу осмотри, всё в соответствии с твоими требованиями, материалы вон в той коробке.

Осмотр лаборатории не занял много времени. "Да, это совершенно другой уровень! Всё для людей! Не то, что лаба в техникуме, где, по моим ощущениям, преподавателями делалось всё для того, чтобы студенты сами себя не угробили, вместе с этими же преподавателями..." - думал я, распаковывая коробку с материалами.

К одиннадцати часам утра было всё готово. Из Владимира получился очень хороший помощник, гораздо лучше, чем из Ольги Петровны. Было видно, что майор получает реальное удовольствие, возясь с оборудованием и химикатами. Я же, пытаясь хоть как-то сохранить свою "незаменимость" в мелочах, на разных стадиях процесса, буквально выгонял Владимира "покурить". Когда это произошло в первый раз, он уставился на меня с непониманием:

– Не понял...

– Владимир, вам знакомо понятие интеллектуальной собственности?
– серьёзно спросил я.

– Знакомо. Какое это имеет отношение к твоей просьбе?

– Самое прямое. Не хочу открывать все карты. Вы получили соответствующие инструкции от полковника?
– я специально упомянул звание Матанцева, ФСК - военизированная организация, чинопочитание у сотрудников впитывается на уровне подкорки.

– Получил. Хорошо, я выйду, но буду вынужден доложить об этом Виктору Петровичу.
– обиды в его голосе я не чувствовал, только досаду.

– Конечно, я вас прекрасно понимаю.

Когда моя просьба была озвучена в следующий раз, возражений не последовало.

– Владимир, садитесь за стол, берите ручку, бумагу и записывайте.
– сказал я своему "лаборанту", после того как мы запечатали полученный порошок в ёмкость и убрались в лаборатории. Своей рукой писать я ничего не собирался.

Владимир уже ничему не удивлялся, сел за стол и приготовился записывать. Продиктовав ему основные моменты технологии применения новой добавки в производстве аккумуляторов, заявил:

– Пусть "погоняют" аккумуляторы в различных режимах, мне тоже результаты испытаний интересны.

– Как и мне.
– кивнул головой майор.

Конечно, то, что я сегодня ночью сделал, являлось для меня не "вчерашним", и даже не "позавчерашним" днём. Но я прекрасно понимал, что двигаться надо

постепенно... Если только представить себе, что на мировом рынке появляется источник энергии из века так 22-го, к каким последствиям это всё приведет? Нестабильная экономика, завязанная на нефть и газ, какой-нибудь мировой кризис, бряцанье оружием, и, как результат амбиций и расшатанных нервов, "ядерная зима"? Рисковать я был не готов.

– Ну что, мы закончили?
– вопросительно смотрел на меня Владимир.

– Да, закончили.

Он устало поднял трубку телефона, набрал трёхзначный номер и сказал:

– Мы всё.
– Выслушав ответ, Владимир положил трубку и обратился уже ко мне.
– Собираемся, скоро придёт.

Через пять минут в дверь постучали, Владимир открыл её и впустил давешнего мужика. Оглядев цепким взглядом помещение лаборатории, он выключил освещение, и распахнул дверь. Выйдя в коридор, мы подождали, когда он закроет и опечатает дверь, после чего направились к лифту. Благополучно миновав проходную, мы уселись в холодную "девятку" Владимира.

Дома, пообедав, успокоил маму, рассказав, что помогал в лаборатории нашей "крыше", особый акцент сделав на том, что это лаба нашего НИИ, и сие действо проходило под присмотром тамошнего особиста и с участием доверенных сотрудников из числа "яйцеголовых". После чего завалился спать, чтобы перед вечерними клиентами "быть в форме".

***

На следующий день, в пятницу, сходил с собакой до дома, встретился там с замерщиком кухни, договорился с ним, что завтра, в первой половине дня, мы приедем в магазин, и окончательно выберем кухню. Заодно проконтролировал бригаду.

Вернувшись домой, позвонил Лене, узнал, как у неё дела, и предложил встретиться на съёмной квартире в субботу вечером, на что получил согласие.

"Что-то в этом месяце я Егора Дмитриевича не напрягаю, а зарплату плачу..." - подумал я о своём личном водителе. Да и не нужен он был мне, с этими новогодними праздниками и редкими поездками на экзамены в академию, когда точно не знаешь на сколько задержишься.

– Егор Дмитриевич, добрый день!
– сказал я, услышав в трубке его "Слушаю".
– Завтра, часиков в десять сможете за мной заехать?

Услышав согласие, я обрадовал маму, что отцу завтра не придётся идти утром за машиной в гараж, а потом ставить обратно.

Поездка утром в субботу на "девятке" Дмитрича меня позабавила. Было видно, что родителям неудобно, особенно отцу. Вечером в пятницу он даже высказался по этому поводу:

– Сынок, неудобно как-то, может у него планы на выходные какие были, а тут мы... Ничего бы со мной не случилось, сходил бы за машиной, не переломился...

– Пап, а то, что он зарплату получает, а в январе ещё ни разу никуда меня не свозил?
– улыбался я.