Водный клан
Шрифт:
Я отнял от глаз бинокль, в который разглядывал окна снятых Волковым помещений, и опустил руку, садясь на скамью, с которой поднялся недавно в попытке хоть что-то рассмотреть.
— А я говорил, что у них там все окна покрыты темным светоотражающим напылением, — сообщил Вихров, отбирая у меня свой тактический бинокль.
— Стоило попробовать, вдруг там Олежка решил проветрить свой чердак как раз в тот момент, когда я разглядывал окрестности? — я встал на ноги и с удовольствием потянулся. — Что там с нашими бунтовщиками? — наши взгляды встретились и Вихров вздрогнул. Ну да, я знаю, что цвет моих глаз после окончательного ритуала изменился и стал странного сине-зеленого оттенка, что иногда напоминало болотную грязь, но что теперь поделаешь? Зато сейчас я абсолютно четко контролировал дар и ту древнюю стихию, что в итоге подчинилась мне. Еще бы Макар не портил впечатление, даже цвет глаз мне испортив. Как представлю, что из-за этого Алдышевского недоразумения лишился глубокого синего, почти сапфирового цвета радужки, от которого почти у всех женщин поголовно помутнение в головах происходило бы, так что желание удавить Евгешу становилось просто нестерпимым. Проверять как на представительниц
— Нормально все с нашими бунтовщиками. Мы их весьма аккуратно выявили и сейчас ненавязчиво опекаем. А вот придурки Калинина так плотно принялись свои цели опекать, что, кажется, даже эти малахольные что-то начали подозревать. На самом деле, их сила в толпе. Ну и не исключаются разного рода провокации, если у них есть силовики…
— Силовики у них есть, и я что-то не совсем понял, что значит, не исключаются провокации? — я невольно нахмурился. — Подобного рода провокации возможны только при большом скоплении людей. То есть, если эти идиоты действительно попрутся протестовать против… против чего они там протестуют? — Вихров пожал плечами. Здорово. Я вот тоже не в курсе, против чего призывает бороться тот же Громов, который уже вышел в эфир с первым выпуском, вещающим в прежней манере и льющим воду без конкретики. Все же после такого длительного отсутствия, если бы он вынырнул и начал со всей дури топить за Империю и единство, его бы просто не поняли.
— Так ведь выход этой толпы почти анонсирован, разве нет? — Вихров покосился на свой мигнувший ком.
— Саша, если вы допустите это выступление, я просто не знаю… Я просто скормлю всех причастных зелени, которую Алдышев, поди, уже культивировал в своей лаборатории.
— Мы-то может и не допустим, вот только союзники ваши как бы не напортачили, — Вихров продолжал сидеть, глядя на наглых уток, которые буквально вымогали еду у гуляющих по парку немногочисленных посетителей. Парк, точнее даже лесопарковая зона, располагался на подступах к дому Волкова и прекрасно маскировала мой отряд, состоящий из двенадцати бойцов во главе с Вихровым, прибывших в Милан три дня назад для участия в охоте на окопавшегося и не казавшего носа на улицу Олежку.
— Объясни мне, почему ты так категорично настроен против бойцов кланов Дурова и Калинина? — я отвернулся от виднеющегося за деревьями, скрывающими нашу лавочку дома и посмотрел на уток, которые окружили Егора Гнедова — заместителя Вихрова в этой операции, и требовательно крякали, намекая на то, чтобы он прекратил жрать свой нехитрый завтрак, состоящий из булки с маслом, и отдал его бедным голодным уточкам, которые скоро взлететь не смогут от ожирения. Егор жевал булку с философским видом человека, не спавшего этой ночью, потому что именно он с двумя бойцами вел наблюдение с четырех утра и до теперешнего момента, периодически отламывая куски от булки и бросая их уткам, чтобы они отстали, потому что одна из них, наиболее наглая, уже пыталась ухватить его клювом за штаны, показывая тем самым, что они здесь хозяева и вообще не шутят, если что. Зрелище на самом деле было настолько залипательное, что мы с Вихровым просто не могли оторвать от него взгляда.
— Я знаю и Вдовина, и Кельна, — Вихров хмыкнул, глядя, как Гнедов пытается ногой отпихнуть утку, стараясь не навредить наглой птице. — Они… как бы сказать… слишком прямолинейны. В них нет гибкости, а отсюда возможны существенные перекосы в плане выполнения определенного рода задач. Как, например, спонтанные митинги на предприятиях кланов, и у Дурова, и у Калинина заводские комплексы расположены за Уралом в Западной Сибири. Я изучал материалы этих дел, они мне их, скрипя зубами, предоставили — там не было ничего такого, с чем сложно было не справиться на самых начальных этапах. Митингующие даже требований каких-либо осознанных не предъявляли. Достаточно было бы рассмотреть этот поток сознания и сократить, к примеру, рабочий день на полчаса, при условии сохранения той же оплаты, что и сейчас. Ну и как обычно, уволить пафосно какого-нибудь начальника и поставить нового, даже если это будет клон предыдущего, самое главное прислушаться к народу и протянуть муляж руки в сторону рабочего класса. Предварительно выловив и изолировав провокатора, разумеется, и, собственно, на этом люди бы успокоились и приступили к выполнению своих обязанностей, за которые им и платят заработную плату, а за митинг и простой — нет. Все! Зачем было впадать в истерику и тем самым раздувать это пламя, вот лично мне совершенно непонятно. Может быть я в чем-то не прав, поправьте меня, если я ошибаюсь, Гнедов, да спихни ты уже это охреневшее создание в воду! Она тебе скоро штаны прожует, а они казенные, и я за них с твоей зарплаты высчитаю! — я покосился на сжавшего губы Вихрова. Да, сотрудничество, похоже, не задалось. Причем, не задалось оно не на уровне глав кланов — тут как раз все было нормально, а на уровне исполнителей ранга Вихрова, и я понятия не имею, как можно эту ситуацию исправить. Фридрих в тот день выслушал меня, связался с представителем полиции Милана и приказал содействовать. Как сказал мне Фридрих, что после неудавшейся бойни на показе мод, он и его спецслужбы, сразу же, как только эта оппозиционно настроенная мразь шагнула с трапа дирижабля на порог этой благословенной земли, опекали его и знали все, что он делал и что делает, но вот даже теоретически узнать, что Волков задумал, ни Фридрих, ни капитан полиции ответить не могли. Доказательств того, что именно Олежек был замешан в теракте в Милане у них не было, а Российская Империя не подала Волкова, как оказалось, в международный розыск, что тоже наводило на неутешительные мысли о крысах в Совете и на высоких местах разных Служб Безопасности, так что причин брать его, пока он тихо шляется и рассматривает красоты Милана, власти этого самого Милана по закону не могли. Почему они в данном случае не действовали против закона, я уточнять не решился, все же со своим уставом в чужой монастырь не суются, как говорится. Как бы не хотели служители местного правопорядка, очень сильно отличающиеся от наших дармоедов, отговорить императора в содействии неким сторонним личностям из соседней империи, которая даже официальный запрос не удосужилась послать, о том, что высылает своих агентов на деликатное задание под прикрытием, на что я скептически фыркнул, чем еще больше вогнал в недоуменное уныние местного главу полиции, но подчиниться прямому приказу императора пришлось. Содействие предполагало присутствие вооруженной команды в оговоренном количестве. Полиция, подчиняющаяся Фридриху беспрекословно, вывела меня на этот дом, правда, предварительно капитан прочитал мне такую длинную и нудную лекцию о том, что я, и моя страна, в частности, нарушили определенный регламент, который существовал многие века, начиная свой рассказ чуть ли ни с китов, которые вышли на сушу, и заканчивая огромным количеством разных чисто формальных бумажек, в которых я расписался, что Империя не несет ответственности за мою смерть, транспортировка тела будет производиться за счет моего клана и, что меня больше всего умилило, все последствия за учиненные мною беспорядки, физически и материально нанесенные империи, мой клан будет возмещать полностью, ну, конечно, с оговоркой, что после распоряжения Фридриха, а то мало ли, вдруг я своими усилиями бомбу ядерную обезврежу, немного что-нибудь при этом разрушив, так мне вообще награда будет положена, а тут счет за убытки. Нехорошо получится, неправильно — отсюда и приписка. Я колебался, но последние бумажки все же подписал, потому что, чисто теоретически, не хотел ничего портить и что-то крушить на территории чужой страны. После впустую потраченного часа, во время которого я так и не понял, мстил ли мне за что-то капитан или он такой от рождения, я сразу же проверил наводку и удостоверился в том, что Волков тут, обжив этот парк и увидев его входящим и выходящим из подъезда, а также он пару раз мелькнул в окнах. После этого я вызвал недовольного Вихрова с бойцами, использовав при этом дирижабль еще больше недовольного Бойнича, и вот сейчас мы ждали, хотя я опять-таки не понимаю, чего. А в доме, тем временем, назревало напряжение. Гадство какое.
— На мансардном этаже началось какое-то движение, — я вздрогнул от неожиданности, когда в ухе прозвучал голос снайпера, который наблюдал за этажом Волкова с какой-то крыши, хотя соседний дом располагался на значительном расстоянии от стоящего особняком дома, выбранного Волковым по каким-то ему только понятным параметрам.
— Начинается, — Вихров порывистым движением поднялся на ноги. — Мы уже сутки наблюдаем какое-то нездоровое шевеление и ждали, когда они начнут проявлять повышенную активность.
— А почему мне никто об этом не доложил? — я в упор посмотрел на командира.
— Так ведь вы же сами приказали, Виталий Владимирович, не брать эту шоблу, пока они не соберутся в максимальном количестве, — Вихров глянул на меня удивленно. Да? Я не помню. Хотя, я вообще плохо помню первые двое суток после завершения ритуала. Все было как в тумане. Яркими пятнами только высвечивались эпизоды моей одиночной слежки за домом, да попытки манипуляции даром. Мозгом я понимал, что сейчас мой потенциал настолько велик в этом плане, что я смогу при желании творить невероятные вещи, но проблема заключалась в том, что моя фантазия тупо объявила мне бойкот, и я как заведенный постоянно применял одно и тоже, что выучил еще в школе, с небольшими отступлениями в виде вылезавшего в определенные моменты Макара, к которому я до сих пор так и не смог привыкнуть, а он, падла, после ритуала превратился в огромного зеленого монстра, который даже меня пугал до чертиков — сознание еще не воспринимало, что это мое, наверное, третье отражение, и оно меня не оближет до самых костей, ежели что. Ну раз Вихров говорит, что такой приказ был, значит, он был, потому что, зная Вихрова могу с уверенностью сказать, что он его задокументировал и запротоколировал, и в папочку подшил.
— Все двадцать два объекта на этаже, — прозвучал в ухе равнодушный голос снайпера. Я это еще в армии в своем мире заметил, что они как заторможенные. Наверное, что-то вроде профдеформации. А вот то, что Волков зачем-то собрал всех выявленных за время наблюдения личностей, которые хоть раз заходили в этот дом, говорило о том, что мы не только должны пошевелиться, чтобы взять их всех вместе, а именно этого момента Вихров и ждал, но и о том, что Олежек что-то затевает.
— Готовность номер один, — Вихров отдал команду, прикоснувшись к наушнику, и мы двинулись прогулочным шагом по направлению к дому, надвинув на лоб кепки с огромными козырьками, которые полностью закрывали лица.
Вместе с нами к единственному подъезду выдвинулись восемь бойцов, идущих по одному, и парами с разными промежутками времени. Всего в доме было шесть этажей и мансардный этаж. Я с Вихровым, и тремя бойцами зашли в лифт, остальные двинулись по лестнице. Уже в лифте достали пистолеты и принялись сосредоточенно накручивать глушаки, а я призвал дар, чтобы не терять времени и выпустить Макарку в самую большую толпу. Мне необходимо было выяснить, на что он способен, кроме как растворять плоть, поглощая ее, потому что этот отросток моей магии был вполне самостоятелен и, чтобы использовать его более эффективно, нужно было понять, что это за хрень вообще такая. Но Алдышева я все равно по возвращению убью, чтобы не неповадно было такую херомуть делать.
Лифт открылся непосредственно в коридоре, застеленным пушистым ковром. Код от этажа, который нужно было активировать при заходе в лифт, мне дал тот полицейский чин, которого Фридрих откомандировал мне помогать, так что здесь проблем не было.
Дверь, ведущая из одну из комнат, открылась, и оттуда выскочил мужчина в деловом костюме, и с дипломатом в руке. Он имел весьма озабоченный вид и даже не понял, что произошло, когда упал на спину с расплывающимся по лбу кровавым небольшим пятном, мы же пошли дальше — трофеи в виде того же дипломата заберем потом. Один из бойцов распахнул дверь, из которой недавно вышел тот мужчина, что сейчас лежал посреди коридора, и я увидел, что в комнате собралось около десятка человек, некоторые из которых были вооружены.