Водный Лабиринт
Шрифт:
Афдера погрузилась в молчание, вспоминая ту ночь в Ка д'Оро. Ей казалось, что с тех пор прошли годы, а не всего лишь несколько дней.
— Алло? Ты тут?
— Да, Илан, я тут. С удовольствием увижу его. Жди нас. Мы скоро будем.
Они с Колаяни позавтракали и пошли пешком на улицу Султана Сулеймана, где недалеко от ворот Ирода, в здании музея Рокфеллера, помещалось Управление по делам древностей. За ними медленно ехал серый «пежо», в котором сидели два человека.
Музей, открытый в 1927 году, был построен на деньги миллиардера Джона Рокфеллера. В нем хранились экспонаты различных эпох, от каменного века до восемнадцатого столетия. Здание, представлявшее
Колаяни и Афдера шагали по коридорам, с обеих сторон уставленных витринами, прошли через прелестный дворик, превращенный в сад с фонтанами в арабском стиле, и наконец оказались в приемной Илана.
— Господин Гершон ждет вас. Пожалуйста, проходите, — сказала секретарша.
Афдера вошла в кабинет. В это время Илан разговаривал с Максом, держащим в руках монографию о могилах крестоносцев в Сен-Жан-д'Акре.
Кронауэр встал, подошел к девушке и запечатлел на ее щеке дружеский поцелуй.
— Теперь я вижу, что вы близко знакомы, — заметил Илан и взглянул на Афдеру.
Та уловила иронию в его словах, но проигнорировала ее.
— Привет, Макс, как ты?
— Готовлюсь к поездке в Сирию.
— Да, ты же туда собирался.
— Правительство пригласило меня в Дамаск для перевода арамейских свитков.
— Макс — специалист по арамейскому языку, — объяснила Афдера директору управления.
— Мы можем заключить с вами контракт. У нас много арамейских текстов на глиняных сосудах. Они ждут перевода, — предложил ему Илан.
— Поработать с вами будет для меня большим удовольствием, профессор Гершон. Я много слышал о вас от коллег-ученых.
— В Дамаске тоже?
— Конечно.
— Что ж, давайте сядем за этот стол, и Афдера расскажет, что она хочет от меня и от израильских властей.
Все присутствующие расселись по местам. Афдера достала из сумки тетрадь.
— Это дневник моей бабушки. Здесь рассказано о бурной истории Евангелия от Иуды, начиная с того, как оно было найдено в Джебель Караре, и кончая тем, как книга оказалась у бабушки и была помещена в сейф нью-йоркского банка. Я записывала в него все, что мне удалось узнать насчет Евангелия и так называемого послания Элиазара. По-видимому, этот документ, созданный в шестидесятых-семидесятых годах нашей эры, спрятан в могиле крестоносца, которая находится в Сен-Жан-д'Акре. Вот поэтому нам нужна твоя помощь.
— Ты же знаешь, что нет полного списка тех, кто похоронен в катакомбах крепости. Большая часть надгробий не имеет надписей, — объяснил Илан. — Все они включены в перечень, каждому присвоен номер. В документах указано местоположение любого погребения внутри катакомб. Почему ты так уверена в том, что это твое послание спрятано именно в Сен-Жан-д'Акре?
— Все указывает на это. Мы проследили путь двух братьев-крестоносцев, которые сопровождали Людовика Девятого из Египта в Святую землю. В Палестине их дороги разошлись. Филипп де Фратенс, воин до мозга костей, отправился в Европу с сильным эскортом из варягов, которые оставили следы своего пребывания в Антиохии и Пирее. Один из них мы нашли на спине льва, теперь стоящего у входа в венецианский арсенал. Мы прочитали руническую надпись на его спине, а потом отыскали другой след на спинке кресла, которым, по преданию, пользовался святой Петр во время пребывания в Антиохии. Там есть надпись на арабском языке. Судя по особенностям каллиграфии, она сделана в тринадцатом веке, то есть как раз в том
— У вас есть оригинал этой арабской надписи? — спросил Гершон.
Несколько минут он разглядывал каллиграфические завитки, а потом пошел к своему столу и стал кому-то звонить. Разговор продолжался несколько минут.
— Замечательно, встретимся завтра в Галилее, — сказал он наконец своему собеседнику и повесил трубку.
— Срочно скажи, что ты выяснил, а то доведешь меня до инфаркта.
— Меня заинтересовали слова о том месте, где восходит звезда. Возможно, это указание на то, где расположена могила твоего рыцаря. Я звонил своему другу Игалю Мизрахи из обсерватории, расположенной на горе Хермон. Он известный в Израиле астроном и астрофизик. Завтра мы с ним подберем вас у отеля, а потом все вместе поедем на гору Хермон. Это на Голанских высотах. Попробуем что-нибудь понять насчет той звезды. Это лучше, чем перелопачивать тонны земли в Акко.
— Тогда до завтра, Илан. — Афдера поднялась.
— Может, ты покажешь своим друзьям Иерусалим? А то они уедут, так и не увидев города.
— Ладно, — нехотя согласилась девушка и поцеловала его в щеку.
— Да, и ложитесь спать пораньше. Завтра у нас будет нелегкий день. До обсерватории почти двести километров, в основном по горному серпантину.
На улице Колаяни сказал, что хочет вернуться в отель и отдохнуть. Афдера и Макс остались наедине. Это была отличная возможность задать ему тысячу вопросов, которые мучили девушку с тех пор, как он исчез из Ка д'Оро, но она упорно молчала.
— Слушай, от этого Колаяни чем-то таким пахнет, или мне это кажется? — (Афдера не отвечала.) — Ты что, не собираешься со мной говорить?
— Не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Ты был со мной тем вечером, а потом пропал. Что ты хочешь от меня услышать?
— У меня все так непросто…
— Зато у меня просто, да?
— Я уже давно дал обет безбрачия, а вот теперь встретил тебя и чуть было не нарушил его. Мне надо было все обдумать, разобраться в своих чувствах к тебе, к своему сану, к Богу. В Ка д'Оро я не мог этого сделать.
— И что же, разобрался? — едко поинтересовалась Афдера.
— Ты все еще не представляешь, что это такое для меня. Тебя всегда оберегали родители, потом бабушка, потом — невидимая броня, которую ты надеваешь на себя каждое утро. Но обычные люди все время попадают в самые разные ситуации. Иногда для того, чтобы из них выйти, нужно немалое мужество.
— Значит, ты проявляешь мужество, нарушая свой обет безбрачия, а я — трусость, потому что толкаю тебя на это? Как будто мы не взрослые люди.
Незаметно для себя они дошли до церкви Гроба Господня, находящейся в центре старого города.
— Можешь зайти и поговорить со своим Господом о том, что с тобой случилось. Вдруг Он даст тебе совет насчет отношений с другими людьми.
— Не надо меня высмеивать. Да, наверное, я поступил не лучшим образом, когда сбежал из твоего дома. Но согласись, что мне очень и очень трудно было бы оставить свое служение и стать обычным мужчиной.
— Звучит красиво, но подумал ли ты обо мне? Ты хоть раз вспомнил о том, что я пережила той ночью, когда ты бежал со всех ног, как воришка? Мне казалось, что я причинила тебе зло. Как будто я преступник, а ты жертва. В общем, Макс, выбирай. Или Бог, или я. Совмещать не получится.