Водный мир
Шрифт:
— Ну да, конечно. Сеять мир и порядок среди бедных островитян (1).
Кажется, в этот раз Никель перешел некую черту. Терпение Тимериуса лопается, окатывая нас ледяной волной холода и гнева. Он хватает усмехающегося Ника за грудки и припечатывает его к стене, смотря тому прямо в глаза. Забыв о том, что является олицетворением спокойствия и гармонии, и о том, что угрожает чтецу. Совершенно не думая о том, что может коснуться его голыми руками.
— Ты думаешь, что уже добился своего, но это не так, — шипит Тим.
Ухмылка сползает с лица Ника. Теперь
— Это лишь вопрос времени. В любом случае, я еще не предъявил им своего главного козыря — тебя.
— Я не козырь, Андо. И могу отказаться играть по твоим правилам.
В глазах Тимериуса столько ненависти, что я и сама пугаюсь его вспышки. Так и есть. Он — наш главный козырь. Иной, умеющий создавать защитное пространство. Тот, с кем будет безопасно в новом мире, несмотря на подспудное желание среды выдавить иноземных чужаков из своего уютного чрева. Что, если он откажется участвовать в экспедиции?..
— Хочешь дружеский совет, чтец? — Тим говорит тихо, все еще не отпуская Никеля. — Не расслабляйся. Военные будут наблюдать за нами, куда бы мы ни пошли. Проверять способности и умение прогибаться. И исходя из этого примут решение: сотрудничать с нами или отправить на корм рыбам, — он отходит от Никеля, и смотрит на меня так, словно только сейчас вспомнив о моем присутствии. — Прости, Варисса. Это не предназначалось для твоих ушей.
Все еще стоя у стены, разом уставший и постаревший, Ник бросает в спину уходящему Тимериусу:
— Тогда и я дам тебе совет, Кальведросси. Не обманывайся пустыми надеждами. Я знаю, чего ты хочешь. И этому не бывать.
Тим долго смотрит через плечо, а потом улыбается.
— Посмотрим.
В свете последних событий эта фраза похожа на объявление войны.
1) Основная задача крешейка с военными на борту — контроль и курирование деятельности множества независимых плавучих островов на поверхности Великого Моря.
2. Висячие сады Атлантиса
Тимериус уходит, оставляя нас переваривать последствия ссоры. Ник криво улыбается, полный мрачной и жесткой решимости, я — пытаюсь справиться с гадким, непонятно откуда взявшимся чувством вины.
На душе неспокойно. Меня не оставляет ощущение, будто бы настоящая причина размолвки между мужчинами — я. Но это похоже на бред. Истинная причина их натянутых отношений — предрассудки, а также неумеренное эго и отказ идти на уступки. По-другому и быть не может.
Вскоре становится ясно, что за важное дело отвлекло военных от беседы-допроса. Морская пустыня, одинаково синяя, ровная и необъятная во всех направлениях, вдруг набухает крохотным нарывом, дыбиться темным пригорком. На горизонте появляется еще один плавучий остров.
Корабль направляется к осколку атлантийской цивилизации, а его команда готовится к высадке. Гигантские ноги-подпорки распрямляются, удерживая корпус подводной лодки в устойчивом положении, поднимают нас высоко над нещадно бликующей поверхностью океана.
Шестое чувство подталкивает меня в спину, наполняет тело адреналином. "Иди" — словно подсказывает
На узкой палубе, кольцом опоясывающей герметичный корпус подводного корабля, уже стоит группа арзисов, напоминающая футуристическую бригаду скорой помощи в своих белоснежных штанах и безрукавках. Я ищу взглядом Тимериуса, не нахожу его и чувствую грусть и разочарование. Его слова о серьезности нашего положения все еще звучат у меня в голове.
Похоже, пора изменить привычной тактике и начать действовать. Но как поступить, чтобы заслужить уважение высокопоставленных атлантов? Сидеть на крешейке или сойти на остров?
Внезапно я вижу Никеля, он тоже стоит среди группы военных и выжидающе смотрит на остров. И это помогает мне принять решение. Я возвращаюсь внутрь и бегом устремляюсь к себе в каюту.
Выгребаю из рюкзака все ненужные вещи, а вместо них кладу внутрь прямоугольный прибор размером с кирпич. Секунду размышляю и со вздохом добавляю еще один. Подавителям помех, "заботливо" оставленным рядом, незачем стабилизировать обстановку в пустой комнате.
Когда я снова выхожу на палубу, с рюкзаком за спиной и пламенным, полным надежд сердцем, до острова отстается не более сотни метров. Смотрю на раскинувшуюся над водой пушистую шапку и не верю глазам — искусственное сооружение выглядит в точности как настоящий, усыпанный растительностью кусочек суши. Крешейк сбавляет ход и не спеша подходит к пристани, в точности повторяя вчерашние манипуляции. Вплотную придвигается к кромке острова и цепляется большими крюками за ветхий материал пристани. Нависающее над водой судно выдвигается вперед, пока нос не оказывается прямо над причалом, и плавно опускается вниз.
Арзисы по очереди спускаются с кормы по вертикальной лесенке и спрыгивают на остров, прямо к замершей в почтительном ожидании группе местных. Над головами жителей маленького лесного массива простираются густые кроны деревьев.
Я намеренно держусь позади и спускаюсь самой последней, пока военные и встречающие обмениваются приветственными жестами и фразами. Спину оттягивает рюкзак с блокаторами помех, руки скользят по влажному металлу лестницы, и вообще ощущаю себя на редкость глупо. Понятия не имею, насколько мое появление уместно и правильно. Просто знаю — самое время проявить инициативу и заинтересованность жизнью Атлантиса. Должна же я как-то соответствовать образу компетентного и уверенного профессионала из другого мира?
Ник замечает меня, распластавшуюся на лестнице, и оказывается рядом.
— Что ты здесь делаешь? — вместо гордости за предприимчивость супруги в голосе мужчины слышится ужас вперемешку с изумлением.
— Вхожу в роль будущего и надежды всего сообщества интернациональных миров, — бурчу я, все еще не до конца простившая ему самодеятельность с моим трудоустройством.
Он кладет руки мне на талию и снимает с лестницы, без труда поднимая в воздух и ставя на землю. На мгновение прижимает к себе, развернув к себе лицом, и тут же отступает в сторону, поддерживая легенду чисто деловых отношений.