Военная история русской Смуты начала XVII века
Шрифт:
Решающие битвы развернулись под Воронежем. Объединенная рать Одоевского (дворяне и дети боярские нескольких десятков городов, служилые иноземцы и татары) нагнала казаков под Русским Рогом, в 4 верстах от города. Бои 29 и 30 июня не принесли победы царским войскам, причем казаки даже взяли и сожгли Воронеж. Однако в распоряжении воевод имелась перехваченная переписка Заруцкого с гетманом Ходкевичем от февраля 1613 г. Документы этих тайных переговоров, переданные казакам, вызвали их возмущение и массовый переход на сторону царя Михаила. После боя на берегу Дона и «на перевозе» атаман с М. Мнишек и «воренком», по пятам преследуемый дворянскими сотнями, бежал к Астрахани. 2250 казаков, «принесших свои вины», были немедленно направлены под Смоленск на усиление полков кн. Д. М. Черкасского.
Главной причиной неудач Заруцкого на юге России стал отказ широких слоев населения от самозванческой идеи. Они разуверились в реальности «царя Дмитрия» и ясно видели последствия
215
Лукин П. В. Народные представления о государственной власти в России XVII века. М., 2000. С. 118.
11.1.1. Восстание в Астрахани 1606–1614 гг
Астраханское царство являлось богатым торгово-промышленным и стратегически важным регионом России. Этот форпост России на юге был сильно отдален от центра страны и соседствовал с многочисленными татарскими народами, только недавно подчинившимися царской власти. Ввиду своей стратегической важности город был укреплен каменным кремлем и имел сильный стрелецкий гарнизон, включавший даже конный приказ. На усиление его раз в один-два года прибывали, сменяясь, московский и казанские приказы — сопровождая новых воевод. Стрельцы были необходимы для защиты купеческих и посольских караванов от разбойных нападений волжских, терских и донских казаков и татар.
Уже летом 1604 г. обстановка в Нижнем Поволжье обострилась. Казаки активизировали свои нападения, а зимой 1604/1605 г. осадили город. Воевода М. Б. Сабуров с трудом справлялся со «смутой великой» внутри и вне города, почему не смог летом 1605 г. выслать ратных людей на Терек — навстречу посольству Татищева. Астраханцы и казаки с готовностью признали власть «Дмитрия Ивановича», арестовали и отправили в Москву выступившего против самозванца архиепископа Феодосия и приняли нового воеводу — приверженца Дмитрия кн. И. Д. Хворостинина [216] .
216
Смирнов И. И. Восстание Болотникова 1606–1607 гг. Л, 1951. С. 213–237.
Известие о воцарении Шуйского снова обострило обстановку в городе — многие отказались от крестного целования. Поводом же для открытого возмущения послужил приезд стрельца из армии Ф. И. Шереметева: последний был отправлен в Астрахань еще Лжедмитрием I, почему и выдал своему служилому человеку «проезжую грамоту на Розстригино имя». «Не выслушав месяца и числа», проставленного в грамоте, астраханцы восприняли воцарение Шуйского как обман и узурпацию власти «лихим боярином», убили унимавших их дьяка и некоторых дворян и погромили дворы их и многочисленных купцов. Хворостинин если не возглавил, то был причастен к такому «воровству» — он оставался воеводой в городе до 1613 г.
Объединившись с казаками и татарами, повстанцы «з большим и верховым нарядом» осадили полки Ф. И. Шереметева на острове Бальчик (15 верст от города выше по Волге) [217] . Часть астраханских стрельцов и казаков примкнула к восстанию и даже приняла участие в походах «царевича Петра», тогда как иные присоединились к армии Шереметева. В подданстве царя Василия остался только кн. Иштерек с Большой Ногайской ордой, враждовавший с едисанскими и юртовскими татарами, но и его больше интересовал захват русского полона и собственная безопасность.
217
Смирнов И. И. Восстание Болотникова 1606–1607 гг. С. 223–230.
Весной-летом 1607 г. в Астрахани и у казаков объявилось сразу три новых самозванца: Иван-Август («сын Ивана Грозного»), Осиновик («сын царевича Ивана Ивановича») и Лавр («сын Федора Иоанновича»). В связи с этим восстали жители Царицына, которые выслали своего воеводу на расправу в Астрахань (24 мая). Осенью повстанцы совершили поход на Саратов, но были отбиты. Вскоре один за другим отряды волжских казаков стали выдвигать из своей среды все новых самозванцев, о действиях которых, кроме одного-двух упоминаний в документах, не сохранилось никаких сведений. По предположению И. О. Тюменцева, это отчасти рутинное действие — провозглашение очередного самозванца — было необходимо казачьим сообществам, чтобы обойти «заповедь» казачьего круга Войска Донского на враждебные действия по отношению к царю Василию [218] .
218
Тюменцев И. О. Смутное время в России начала XVII столетия. С. 134–135.
После взятия Тулы царь Василий отправил пленных терских казаков и астраханских стрельцов в свои города с увещевательными грамотами об унятии крови и прекращении мятежа. Вначале они имели успех, но вскоре посланцам пришлось бежать, так как «проезжая станица» казаков с Поля сообщила о появлении Дмитрия в Орле (январь 1608 г.). Тем не менее зимой 1608 г. ситуация в Астрахани изменилась: ее жители дали казакам успешный бой и «пограбили» их, а в феврале «воры казаки» выступили из города вверх по Волге — видимо, со всеми самозванцами. Одного из них — Осиновика — «сами они и повесили на Волге», а остальных по приказу Лжедмитрия II казнили уже в Тушине. Сами астраханцы говорили, что если к ним придет царская рать с кем иным, кроме Шереметева и Салтыкова (с ними бои были «и два года кровь лилась»), «а их сиденью мера не возьмет», то они готовы почетно капитулировать [219] . Однако следующие шесть лет центральная власть не могла уделить мятежной окраине должного внимания.
219
Смирнов И. И. Восстание Болотникова 1606–1607 гг. С. 238–254.
Астрахань, остававшаяся верной «Дмитрию», вновь привлекла внимание Калужского вора в конце 1610 г.: он, видимо, готовился уйти туда и для обеспечения проезда и приема отправил вперед себя верного полковника Я. Кернозицкого. Заруцкий мог знать об этом намерении самозванца и сам в 1612–1613 гг. предусматривал возможность своего поражения и необходимость бегства через степи на юг.
Затруднение для него составлял тот факт, что после гибели Лжедмитрия II астраханцы присоединились к общерусскому освободительному движению, не особо вникая (за дальностью расстояния) в перипетии отношений Первого и Второго ополчений. Юртовские татары, астраханские стрельцы и казаки, которые двигались на помощь «подмосковным таборам», в начале 1612 г. примкнули к рати кн. Д. М. Пожарского и в ее составе приняли участие в боевых действиях против поляков и казаков [220] , а с 1613 г. продолжили службу в царской армии Михаила Федоровича [221] .
220
Любомиров П. Г. Очерк истории Нижегородского ополчения 1611–1613 гг. С. 92.
221
Курбатов О. А. Тихвинское осадное сидение 1613 года. М., 2006. С. 11.
Когда в конце лета 1613 г. Заруцкий с верными людьми, Мариной Мнишек и ее сыном добрался до Астрахани, против него выступил воевода кн. Хворостинин [222] . Впрочем, Заруцкий сумел овладеть ситуацией в городе и казнить воеводу, после чего он объявил горожанам, что Московским государством «бутто Литва завладела», и начал им «делать утеснение великое». Те присягнули, видимо, не только Воренку, но и «царю» Дмитрию Ивановичу, которого, по слухам, на сей раз ждали из Персии. Астраханские ратные люди вместе с татарами (всего 4 тыс. человек) в марте 1614 г. вынудили подчиниться Больших ногаев, которые, откочевав в это время к «Черкесским горам», были отбиты кабардинцами и отошли к Каспийскому морю [223] . Заруцкий ездил с 5–6 сотнями ногайцев по городу, кормил их у себя с утра до вечера и даже отдал им в качестве «ясыря» жен и детей давно ушедших в походы служилых людей. На весну он собирался идти вверх по Волге «против льда» на Самару и Казань. Многие казаки, громившие в это время Русский Север, собирались прорываться ему навстречу и осенью 1614 г. присоединились к черкасам Захарьяша Заруцкого, который из Литвы «пришел проведывать» о судьбе своего брата.
222
Станиславский А. Л. Гражданская война в России XVII в. С. 76–78.
223
Новосельский А. А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII века. С. 88–90.