Военно-индийский роман
Шрифт:
— Я готов сидеть с вами тут хоть целый день, — улыбнулся Шанкар.
Обратно спускались молча.
— Вон там, — нарушил молчание Шанкар: — Храм богини Лакшми, супруги Вишну. Лакшми богиня счастья, богатства и красоты. Можно зайти туда не надолго, загадать желание. Лакшми всегда благоволила к людям. Моя бабушка считает ее покровительницей нашей семьи.
— Ну, раз это ваша семейная богиня, то надо обязательно зайти, — улыбнулась Саша. — Ей надо что-то преподнести?
— Лакшми олицетворяет лотос, но заниматься поисками лотосов, у нас уже нет времени. Хотя конечно нехорошо с пустыми руками.
— У меня конфеты есть, — предложила Саша. — Не пойдут?
— Вкусные? — заинтересовался Шанкар. — Если вкусные, то пойдут.
Мужчина сорвал с ближайшего дерева лист, Саша высыпала из сумки все захваченные с собой сладости и они зашли в храм.
В храме было прохладно и сумрачно. Со всех стен на них смотрела богиня. Шанкар положил принесенное угощение у алтаря и присел что-то произнося одними губами. Саша молчала, чтобы не мешать его молитве, но сама она, как на зло, не могла сформулировать ни одного токового желания. Наконец Саша решила не мучаться и, подняв глаза к самому хорошо сохранившемуся изображению богини, попросила благополучия для своих близких.
— Вам кажется все это глупым? — спросил Шанкар, когда они возвращались к машине.
— Ничуть, — искренне заверила его Саша. — Напротив, это очень трогательно, что вы, не смотря на свою современность, придерживаетесь традиций семьи. Или с современностью я поторопилась? — неуверенно осведомилась она.
— Нет, не поторопились, — улыбнулся Шанкар. — Я не слишком типичный индус. Я очень долго жил и учился в Англии, я несколько менее консервативно, чем принято в Индии смотрю на жизнь.
— Это здорово.
— Вы думаете? — усмехнулся Шанкар. Саша покраснела.
— Думаю, — кивнула она, остановившись. — Если бы вы были консервативным представителем своей страны, то вряд ли бы мы с вами сейчас тут находились.
Они стояли близко-близко, и Саше очень хотелось приподняться на цыпочки и поцеловать Шанкара, но она не решилась и снова отвела глаза.
— Водитель, наверное, уже волнуется, — ляпнула она и тут же мысленно обозвала себя всеми нехорошими словами, которые смогла вспомнить.
— Да, наверное, — со вздохом согласился Шанкар.
В отель они успели вернуться к завтраку, Шанкар забрал у Саши фотопленки и, пообещав вернуть их вечером, попрощался.
— Тебя Иванов к себе вызывает, — зашла в номер Лена, девушка была испугана. — У него там Селевин и остальные. Они велели тебя позвать.
— Странно, — Саша сложила фотографии которые как раз рассматривала обратно в конверт. Она надела китель, поправила прическу и направилась к выходу.
— Фуражку, — напомнила Лена.
— Точно, — спохватилась Саша, взяла форменный берет и вышла.
— Лейтенант Левина по вашему приказанию прибыла, — отрапортовала девушка, зайдя в номер фэсбэшника. В номере были не только Иванов и Селевин, там находились почти все офицеры группы, Саша даже несколько занервничала.
— Проходите, лейтенант, — пригласил Иванов. Тут Саша запаниковала, происходило явно что-то не то, даже всегда дружелюбный Иванов был как-то чересчур серьезно настроен.
— Ну, рассказывайте лейтенант, давно вы продаете Родину? — спросил Селевин.
— Что? — Саша так растерялась, что совершенно забыла об уставе.
— Родину продаешь, твою мать, — рявкнул генерал-майор, вскакивая со стула, Саша отшатнулась. — Надо тебе трахаться с индусами, трахайся это твое дело, но за предательство под трибунал пойдешь.
— Сядьте, генерал, — повысил голос Иванов. — Сядьте. Лейтенант, — обратился он в Саше. — Сегодня утром вы передали господин Синкху какие-то пленки, а вечером вам передали от него конверт. Что было на тех пленках и в конверте?
Сашу начала бить мелкая дрожь.
— Фотографии, — ответила она и поняла, что валит саму себя — Этот конверт лежит на моей кровати, — сумев взять себя в руки, сказала она. — Если вы разрешите мне принести его, то все поймете. Там просто фотографии. Я же докладывала вам вчера, что меня пригласили на прогулку утром, там фото затерянного города. Это не стратегический объект, — голос у девушки дрожал.
Кто-то из офицеров хотел что-то сказать, но Иванов жестом заставил его молчать. Он поднял трубку и попросил Лену принести конверт, лежащий на кровати Саши.
Когда конверт принесли, Иванов показал его одному из офицеров и тот кивнул. Полковник не торопясь, просмотрел все фотографии и передал их старшему группы
— Вы свободны, лейтенант, — сказал он. — Приносим вам свои извинения.
— Нет, не свободны, — снова встал Селевин. — Шашни с разведкой другой страны недопустимы для офицера.
— Сядьте, генерал, — приказал Иванов. — Шанкар Синх не разведчик, более того своим свободным временем каждый может распоряжаться, как ему вздумается, вы сами сказали, что если хочется, то она может тра… заниматься, чем хочет, — договорил он.
— Но все же такие прогулки…., - начал старший группы. — О таких отлучках надо ставить начальство в известность.
— Мне о ней было известно. Лейтенант получила мое разрешение на эту экскурсию, — тихо сказал Иванов. — Можете идти, лейтенант.
Саша, отдав честь, вышла из номера, но, пройдя несколько шагов, прислонилась к стене, у нее предательски дрожали коленки.
— Дура, дура, — стучала она себя кулаком по лбу, по щекам потекли слезы. — Господи, какая же ты дура.
— Саша, как ты? — подскочили к ней Лена с Любой.