Военные мемуары - Призыв 1940-1942. Том 1
Шрифт:
Письмо Уинстона Черчилля генералу де Голлю, в Лондон
(Перевод)
Лондон, 24 декабря 1940
Дорогой генерал де Голль!
Лорд Галифакс обратил мое внимание на два документа, которые вы ему передали 10 декабря. Речь идет прежде всего о манифесте, выпущенном в Браззавиле 27 октября 1940, и относящихся к нему двух декретах - о создании Совета обороны империи и о назначении членов этого Совета, - изданных того же числа вами в качестве главы свободных французов. С другой стороны, речь идет об органической декларации от 16 ноября, изданной в дополнение к манифесту.
Как вы помните, 4
Поэтому я пользуюсь случаем информировать вас, что правительство Его Величества в Соединенном Королевстве будет радо сотрудничать с вами как с признанным Главой свободных французов и с Советом обороны, учрежденным декретами от 27 октября 1940, по всем вопросам, касающимся его сотрудничества с французскими заморскими территориями, признавшими вашу власть, и относящимся как к объединению французских свободных вооруженных сил с вооруженными силами Его Величества для продолжения войны против общих врагов, так и к тем, которые связаны с политическими и экономическими интересами этих территорий.
Направляя вам настоящее письмо, я желаю, чтобы было совершенно твердо установлено, что правительство Его Величества не выражает какого-либо мнения относительно различных конституционных и юридических положений, содержащихся в манифесте и в органической декларации.
Искренне чаш.
Телеграмма верховного комиссара в Браззавиле генерала Лармина генералу де Голлю, в Лондон
Браззавиль, 25 декабря 1940
План действий в Южной Ливии следующий: 1) Поиск, осуществляемый туземной группой Тибести в районе Теджери, в южной части Феццана, должен быть проведен немедленно.
2) Разведка боем, проводимая смешанным франко-британским моторизованным отрядом в районе Вау-эль-Кебир, восточнее Мурзука.
Операция должна быть начата тотчас же после прибытия британского отряда, каковое было обещано после некоторого колебания, вызванного развертыванием наступления на Бардию.
3) Несколько позднее или одновременно, в зависимости от возможностей, разведка боем, проводимая моторизованными силами в районе Эль-Ауан; дата не назначена.
4) В случае успеха развертываемых действий в оазисе Куфра моторизованными силами совместно с мехаристами будет осуществлена крупная операция. Ее подготовка потребует значительного времени.
5) Намеченные воздушные бомбардировки оазиса Куфры задерживаются в связи с необходимостью подвоза на передовые базы бензина и бомб, а также вследствие занятости части грузовиков на территории Чад для переброски маршевого батальона.
6) Я буду докладывать вам о ходе подготовки и выполнения этих операций, осуществляемых во взаимодействии с англичанами.
Письмо командующего войсками территории Чад полковника Леклерка генералу де Голлю, в Лондон
Форт-Лами, 31 декабря 1940
Господин генерал!
Позвольте мне придерживаться установившейся традиции посылки новогодних писем. Эта традиция дает мне повод написать вам письмо, но я, к сожалению, не знаю, когда вы его получите. В этом году
Я снова заверяю вас, что всегда буду рядом с вами в той гигантской борьбе, которую вы начали. Знаю, что я уже вызываю зависть и беспокойство у многих... Так бывает всегда, когда кто-нибудь стремится действовать против рутины и пассивности, этих основных принципов французской гражданской и военной власти. Но это меня мало волнует.
Резюмируем в нескольких словах события истекшего месяца и положение на территории Чад: мне изобразили дело так, как будто над этой территорией нависла большая и непосредственная угроза. Но дело обстояло иначе: падение Либревиля страшно встревожило вишистов, они были убеждены, что дальше последуют операции против Нигера и Дагомеи, и начали поэтому проводить мероприятия двоякого порядка:
1) сосредоточивать на нашей границе силы, вдвое превосходящие наши, но помышляющие лишь об обороне;
2) развертывать широкую пропаганду, чтобы "не допустить преступления". С этой целью в Зиндер были направлены люди, прибывшие из района Чад... Последовал бесконечный поток писем и телеграмм, в которых комплименты чередовались с угрозами, сообщались семейные известия, хорошие и чаще плохие, давались обещания сенсационных разоблачений. Этот метод в духе бошей обычно оказывает влияние на слабонервных. Поэтому я поручил их ближайшему соседу Дио принимать любые меры: ему разрешено вступать с ними в переговоры, писать, соглашаться на встречи, всячески затягивать дело. Кроме того, я довожу до их сведения интересные документы, как например приказ об отправке маршевого батальона.
Если Нигер обнаружит агрессивные намерения, чего всегда можно ожидать, я вызову батальон Буйона из Маруа.
Теперь о ливийской границе. Согласно вашему распоряжению, я решил полностью использовать наши возможности в борьбе с итальянцами:
1) Я приказал туземной группе с нагорья Тибести совершить налет на Теджере между 3 и 10 января (к 3 января в район операции прибудут верблюды).
2) Д'Орнано и около десяти французских офицеров и унтер-офицеров примут участие в экспедиции Баньоля с 7 до 20 января.
3) Я уже почти решил предпринять в конце января максимально сильный рейд против оазиса Куфры. С этой целью Паразоль трудится не покладая рук, чтобы создать с нашими "бедфордами" отряд, подобный отряду в Баньоле.
Через два дня после прибытия верблюдов я смогу точно установить, чем мы там располагаем.
Авиация будет непосредственно участвовать на всех этапах операции.
Взаимодействие с англичанами будет установлено. В настоящий период мне предстоит преодолеть еще много препятствий: мне говорят о рискованности операции, злополучные перемены в личном составе выводят из строя всю машину в тот момент, когда она начинает работать... Вновь приходится сталкиваться с излюбленными методами французского штаба, которому всегда невдомек, что лишь внутренняя спайка является залогом успеха. У меня иногда появляется желание бросить все, но довольствуюсь тем, что повторяю молитву, которой когда-то учил меня мой дед: "Господи, избавь меня от друзей, а от врагов я сам избавлюсь". Это не относится, разумеется, к генералу де Лармина, у которого очень трезвый взгляд на вещи.