Воинствующий мир
Шрифт:
Филипп-Антуан Мерлен только-только вошел в состав Директории, не прошло и двух месяцев и вот его, как новичка бросили на самую сложную работу — отчитаться по продовольствию и росту экономики. Мерлену пришлось напрячься и окунуться в дело, коего ранее никогда не касался.
В сущности, в составе Директории сплошь адвокаты, да другие юристы. Нет, есть еще специалисты по внешней политики и писатели. Ни одного экономиста или промышленника. Так что Мерлена, как пока еще не столь значимого члена Директории, сперва похвалили, но и указали на недоработки, меж тем доклад к сведению приняли.
— Гражданин Карно. Прошу теперь ваш доклад, —
Лазар Николя Маргерит Карно начал свою пламенную речь. Главный посыл, что Бонапарт — он вольнодумец, генерал взял на себя много власти… Карно громил в своей речи не только Наполеона, он проходился по всем значимым генералам Франции. Будучи ярым республиканцем, Лазар Карно видел, как власть утекает из Директории и только вопрос времени, когда найдется тот, перехватит рычаги управления государства.
Военные перестают слушать Директорию. Наполеон начал боевые действия в Венеции, вопреки тому, что это было запрещено. Контр-адмирал де Эгалье атакует англичан в Неаполитанской бухте, у самого берега независимого королевства. Военные берут на себя инициативу решать где и с кем сражаться и это очень нравится народу, но, по мнению Лазара Николя, подобное ведет к большему хаосу, или к монархии. Карно считал, что такое поведение для Республики возмутительно и не позволяет окончательно наладить отношения с другими странами.
— Гражданин Карно, наверное, не знает в какой реальности мы живем? Нам пришлось аннулировать итоги выборов во многих провинциях, мы ввели в Париже военное положение и ждем новых роялистских бунтов. И вы предлагаете осуждать гражданина Бонапарта? Того, кто не допустил голодных бунтов ранее? — вступился за Наполеона еще один член Директории Эммануэль Жозеф Сьейес [один из пособников Наполеона в РИ при перевороте 18 брюмера].
— Гражданин Сьейес, вы не запрашивали слово, — попытался урезонить своего коллегу Баррас.
— А я не могу слышать обвинения в сторону прославленного гражданина Республики. Все знают, что австрийцы саботируют переговоры. И в это время мы вызываем генерала Бонапарта в Париж, и он сидит тут без дела, — возмущался Эммануэль Сьейес.
— Мы одобрили идею генерала отправится в Египет, — выкрикивал Карно. — Куда ему больше? Он гражданин, а не король или даже Главный маршал ненавистной монархии.
— Может ли быть осуществлен поход в Египет, пока нет договора с Габсбургами? Их делегация взяла паузу и убыла из Кампоформино. Наполеон нужен тут, как и его солдаты. А Ирландия? Помогать ей так же нужно, чтобы ослабить Англию. Вы хотите избавиться от Бонапарта, отослав его подальше. Но от реальности не убежишь, ее в Египет не пошлешь. Наполеон один популярнее нас всех вместе взятых, — кричал Сьейес, стараясь быть громче улюлюканья, которое началось на Совете.
— Я лишаю вас слова, гражданин Эммануэль Сьейес. Покиньте зал! На следующем Совете вы должны подчиниться регламенту, — выкрикивал председатель Баррас. — Солдаты, увести!
В это время генерал Наполеон Бонапарт нежился в объятьях своей любимой Жозефины Богарне. Две страсти было у корсиканца: женщины и война. Если второго, которое на самом деле, на первом месте, не было, то приходилось забываться с женщиной.
Вместе с тем, сейчас не удавалось полностью отключить мозг и, словно животное, как обычно, накинуться на Жозефину. Все происходило скомкано, без страсти, нежно, а так Бонапарту не нравилось. Он хищник, самец. Причина подобному
Нет, Директория с превеликим удовольствием отпускает, но… Мальта русская, а это угроза коммуникаций. С этого острова нападать на французские корабли, которые идут в Египет очень удобно. Да, английский флот так же ранее угрожал, но без Мальты англичанам было сложно резать французские коммуникации.
Второй вопрос — это австрийцы. Наполеон уже готов весной начать наступление на Вену, если Габсбурги не подпишут договор. Вместе с тем, мадам де Шевалье из Петербурга сообщает, что к русскому императору зачастили английский и австрийский послы. При том, что посол в России и глава австрийской делегации в Кампоформино — это один и тот же человек Людвиг фон Кобенцль. И за такую дерзость нужно наказывать. Но как?
Если он, Наполеон, просидит еще месяц, пусть даже два, но не больше, в Париже, то даже не сможет собрать нужные силы для похода на Вену. Многие солдаты Наполеоновской Итальянской армии прибыли на побывку домой. И пусть они рвутся в бой, но генерал тут, в столице Франции, и он бездействует ждет, что там нарешают адвокаты, да писатели в Директории. Эти солдаты должны были отправиться в Египет… Нет, он обязательно еще там одержит свои победы. Или нужно сперва победить тут, в Париже?
Глава 17
Глава 17
Лепель
3 декабря 1797 года
Уснула моя красавица. Слава Богу! Утомила Катя. Я уже стал сомневаться в правильности своего решения, что дал жене возможность редактировать «Графа Монте-Кристо». Катерина так загорелась этой работой, что принуждает меня писать книгу каждый день, чтобы ей было что редактировать. При этом она переписывает роман на сразу на французский язык, а я стал писать на русском. И не объяснить хозяйке моего сердца, что не романом единым…
Мы ехали в Кобрин, к Суворову. Катя, когда узнала, что я задумал, и что мне поручил император, с истерикой просилась побыть со мной еще хоть сколько-нибудь перед тем, как я отправлюсь… Ох уж эти слезы, причитания! И никакие уговоры, что путешествия в конце осени-начале зимы не приносят удовольствия, не воздействовали на Катю. Так что мы совершали вояж вместе, тестируя «зимнюю» карету.
Сносное изделие получилось. Здесь есть небольшая печь, я бы сказал миниатюрная, а также три трубы внутри корпуса с водой. Печь топится тонкими дровами, лишь немногим большими, чем лучина. А еще имеется небольшая выемка, в которую можно поставить железную кружку и вскипятить воду для чая, или чтобы залить в каучуковую грелку. Опять же, подобное было придумано под заказ Кулибиным. Так, походя, он решил большую проблему.
Кулибин — гений, он интуитивно чувствует вещь, словно сканирует все, что ему дают. Он главный прогрессор эпохи, чьи таланты не были направлены в нужную колею. Мало еще кто понимает важность Промышленного переворота, но уже слишком многие пресмыкаются перед европейскими товарами. А вот он, Кулибин, он даже из никудышних английских станков способен сделать вдвое продуктивные механизмы.
Так что холод нас не беспокоил, а четверка мощных шайров без проблем тянула потяжелевшую карету, которая на любой почтовой станции превратится при необходимости в сани, полозья для этого прикреплены по бокам, словно запасное колесо.