Вокруг Байкала за 73 дня
Шрифт:
Вечерело. Надвигалась гроза. Белый лебедь, символ Руси, любви, красоты и мира, величаво сидел (а как ещё сидят лебеди?) на краю прибоя, совершенно нас не боясь. Красиво. Хорошая примета. Недалеко, в сотне метров – зимовьё. Отлично! Здесь переночуем и переждем грозу.
Пока осматривали жилище, снимали мешки, бегали за водой, птица исчезла. Что ж, у него свои дела, у нас свои: приготовление ужина, заготовка дров на ночь, прикидка по времени отрезков пути. Много нескучных занятий. Как последний подарок сего дня, три баранки на веревочке под потолком зимовья. Спасибо. Очень приятно и вкусно.
Тепло. Спать можно раздевшись.
Бывают удачные дни. Бывают очень удачные. Нам сегодня сказочно везло!
26.05.92
Подлеморье. Туристский бивак. Гроза. Банка с кофейным напитком. Бело-розовая гора. Мыс Зундук – полигон радиозавода. Комарицын. Ужин, рассказы, ночлег
Обычное утро. Любимый закопченный чайник – мастер таёжных напитков. Котелок – вечная проблема оттирания накипи холодным песком. Спальник – тёплая оболочка сновидений. И мой друган в прожженной кепке. Что ещё нужно, чтобы встретить новый день путешествий?
Прыгая по камням, разлитых на дороге, весенних рек, вспугивая боровую дичь и любуясь видами долин и утёсов Малого Моря, хлебая ладонью Байкал, мы добрались до уютного туристского бивака, коих множество на побережье. Пока готовили обед, налетела гроза. Изрядно намокшие, но весёлые, мы наслаждались нежданным десертом – кофейным напитком, банку с которого мы нашли у кострища. В начале семидесятых за 15 копеек маленький прессованный кубик такого продукта можно было купить в любом магазине. К сожалению, в начале девяностых с полок магазинов исчезли любые продукты, даже самые обычные – крупы, макароны, хлеб, тушенка и пр. Но вкус детства осел в глубинах памяти, и стоило съесть ложку какао, тут же хлынули миллионы ассоциаций. На всякий случай переписываю рецепт приготовления, отпечатанный на банке – дома обязательно приготовлю.
Состав:
Кофе – 8%
Цикорий – 0,5%
Сливки сухие – 42%
Сахар – 49,5%
На дороге, скрытой кустами прогремел бензовоз – Толя попер в город. Всё – это означает, что нас ждут.
Дорога вдоль Малого Моря заканчивалась красивой бело-розовой горой, от которой глаз не оторвать. Она похожа на футболку, обтягивающую упругую грудь, одной знакомой девочки из пионерского лагеря. (Господи, о чём я думаю?) На солнце гора блестит мелкими искрами – наверное, слюдяные вкрапления. Около яркого бурхана основная дорога поворачивает влево, убегая в гору на Онгурёны. Но тонкое ответвление дороги уходит прямо, в сосновый лес мыса Зундук… Толя Павляк говорил, что там находится полигон Иркутского радиозавода – там можно переночевать. В густых зарослях молодого леса с дороги его не видно, но наезженный путь приведет к воротам. Что ж, рискнем на полигон. Выгонят – так выгонят. Чего мы теряем?
Обнесенная плотным дощатым забором усадьба, с виду совсем не гостеприимная, была тем самым полигоном. В ограде лаяла собака, предупреждая хозяев о нашем приближении. Обходя периметр забора в поисках ворот, мы наскочили на человека с двустволкой.
– Здравствуйте, – мы отрекомендовались, объяснили кто мы и попросились на ночлег.
Хозяин нас внимательно выслушал и… пустил.
– Я думал опять буряты шарятся, – пояснил он своё появление с ружьем. – Я сегодня один, а местные всё тащат. Постоянно нужно держать ухо востро. Полигон военный, почти секретный. За всё отвечать приходится.
Комарицин Виктор Александрович – начальник полигона – оказался добрейшим человеком. Без лишних слов предоставил нам две койки, быстренько сварганил ужин и без умолку стал рассказывать о жизни на полигоне, о нравах в Онгурёнах и Кочериково, по ходу давая полезные советы ведения переговоров при встрече с местными жителями – коренным населением этих диких мест и т. д. (Что в дальнейшем сослужила нам службу). Выпив немного спирта из нашей фляжки, Виктор Александрович поведал нам о людях – живых легендах Байкала, часто упоминая фамилию Бурмейстер. Рассказывал про зимнюю охоту на нерпу с помощью перочинного ножа. О реке Зундук, которая имеет подземное русло. И под конец вспомнил, что видел нас на дороге, ведущей в МРС: помнит белую рубашку и красные мешки – они с напарником на «66-ом» пронеслись мимо в сторону Иркутска, обдав нас пылью. Заручившись нашими обещаниями передать его родственникам в Нижнеангарске приветы и письма, он написал их адреса и заверил, что ночлег в Нижнеангарске нам обеспечен. Предварительно он позвонит им из Иркутска. Хорошо. Передать привет не сложно, тем более, что за это пустят ночевать. Договорились.
27.05.92
Приятное пробуждение. Первое плутание по лесу у села Зама. Панорама полуострова Святой Нос. Лесник Геннадий Обзаевич. Онгурёны, лесничество. Возвращение бензовоза. Ужин, баня, НЛО, беседы, огромная чистая постель
Приятно вспоминать пробуждение в то солнечное утро. Всё было уютно, как-то по-домашнему. Я даже сфотографировал блаженную позу спящего Вовы. Комарицин уже колдовал на кухне, наполняя помещение вкусным запахом жаренной утки. Ещё вчера, пока мы чистили картошку на ужин, он взял ружьё и пошёл якобы чего-нибудь добыть. То, что «якобы» мы поняли позже, так как он слишком быстро вернулся с окоченевшим чирком в руках. Выстрел мы слышали, но по виду чирок был явно подбит гораздо раньше – в этом мы разбирались. Сложив два и два, мы догадались, что вчера Комарицин, увидев (или услышав) нас, спрятал птицу – охота запрещена. Поэтому и был с ружьем. А про бурят, ворующих запчасти, рассказал на всякий случай. Зная, что утка долго не пролежит: либо протухнет, либо сожрут вороны, он сделал вид, что пошёл на охоту. Пальнул для блезира и принёс чирка. Мы вчера не показали вида, что догадываемся – нам-то, честно говоря, плевать – за что сегодня вознаграждены вкусным завтраком.
Собравшись, сфотографировавшись на память с хозяином, поблагодарив его за гостеприимство, подтвердив обещание зайти к родне в Нижнеангарске, мы двинули в Онгурёны. Сегодня Толя приедет, нужно успеть дойти к вечеру.
Не знаю, с какой радости мы решили не идти сквозь Заму, а обойти деревню левее и уже за ней выйти на дорогу до Онгурён. Наверное на нас подействовали вчерашние рассказы о драчливых бурятах этого села. Как бы там не было, сия затея нам дорогого стоила. Два часа мы поплутали в лесу, в поисках дороги, вспугивая рябчиков, тетеревов, глухарей. Вновь наткнулись на змею. Вымокли в ручье, свалившись с бревна. А в завершении набрели поляну с вывороченными огромными валунами. Свежие следы рассказали нам о том, что медведь часто приходит сюда лакомится муравьями и личинками. Некоторые следы были свежие – сегодняшние, что нам совершенно не понравилось, и, спугнув косулю, мы быстро выскочили на дорогу, которую до этого долго не могли отыскать.
Тягостный и бесконечный подъем. Но, как награда за выносливость, с высоты открывается обалденная панорама полуострова Святой Нос.
Пройдя ещё часа два, мы решаем остановиться на обед у лиловой осиновой рощи. Приятней обедать в красивых местах – утолив голод, любуешься природой, попивая чаёк, развалившись на коврике. Нам понравилось это место, и мы стали снимать рюкзаки. И в этот момент из-за пригорка на дорогу выскочил мотоцикл. Человек, управляющий популярным транспортным средством, остановился перед нами и представился, как местный лесничий Геннадий Обзаевич.
– Очень приятно, мы как раз к Вам, Геннадий Обзаевич. Здравствуйте, – мы вежливо поприветствовали хозяина дома, где сегодня нам предстоит провести вечер и ночь.
– Я сразу понял, что это вы. Толя много о вас рассказал. Так и думал, что встречу. Я скоро вернусь, нужно съездить посмотреть, что там на берегу творится. Лабаз видели?
– Видели.
– Во, иностранец на охоту приехал. Медведя хочет. Приваду ещё вчера завезли, кстати, Толя и отвез по пути. Поеду, прослежу, чтобы всё нормально было. А вы идите в контору. Первый дом с надпись на крыше – и есть контора лесничества. С горы её хорошо видно. Если я не успею вернуться, жена вам откроет – она в курсе. Звать Оля. Найдете её во второй половине дома. Скажите, что меня встретили. К вечеру Толя подъедет. Вещи ваши в конторе. В общем, разберетесь. Есть карандаш? На всякий случай, записку Ольге чиркну.