Вокруг Петербурга. Заметки наблюдателя
Шрифт:
Того, что мы испытали, не могут передать никакие фотографии. Было такое впечатление, что перед нами – могилы буквально недельной давности. С лицами – конечно, оплывшими, отекшими, со щетиной… На официальном языке это называется «останки с сохранившимися мягкими тканями». Работать было очень тяжело, да еще и опасно с точки зрения гигиены. Все свои вещи, в которых мы работали, носилки, на которых носили останки, мы просто сожгли.
– Удалось ли установить имена погибших?
– Мы нашли более пятидесяти подписных вещей – с фамилиями, инициалами, именами. Установить удалось только одно имя – по подписной ложке. Это Павел Иванович Михайлов, 1908 года рождения, красноармеец 161-го стрелкового
– Можно ли сказать, что тайна этого болота раскрыта?
– Нет, не до конца. Мы вскрыли большую часть болота, но не всю. В первую очередь те места, где были сигналы на металлодетектор, на щуп, потом начали вскрывать там, где была «подозрительная» растительность. Работу мы продолжим в этом году и с запасом на следующий. Объем очень большой, территория большая, глубины очень разные. Наша задача – отнять наших солдат у болота, чтобы затем достойно за – хоронить.
Но тайна болота остается нераскрытой, пока не найдены имена погибших. Неизвестно, существует ли вообще список погибших по этой дивизии. По Павлу Михайлову, которого нам удалось идентифицировать, в «Книге памяти» было сказано, что он служил в 161-м стрелковом полку 95-й дивизии и «погиб в боях в белофиннами». Дата гибели не была указана. Мы опасаемся того, что все найденные нами останутся безымянными. К сожалению, на архивы надежды мало – сведения там неполные. К примеру, по 84-й мотострелковой дивизии, которая воевала в тех же местах, чуть севернее, в архиве мы именных списков погибших вообще не нашли. Их нет.
– Неужели так плохо с документами?
– Дело в том, что у нас в стране нет единого архива по советско-финляндской войне. В Центральном архиве Министерства обороны в Подольске, известном всем военным исследователям, хранятся документы, начиная с 22 июня 1941 года. То, что хранится по советско-финляндской войне в РГВА в Москве – это коллекция документов, отобранная еще в 1940–1941 годах для хранения. Остальные документы могут быть в архиве Ленинградского военного округа. А поскольку 95-я дивизия прибыла на Карельский перешеек из Одесского военного округа, то материалы могут быть и там.
Мумифицированные останки красноармейцев, обнаруженные поисковиками. Фото О. Алексеева, лето 2012 года
Сейчас существует очень нужная и полезная электронная база «Мемориал» по погибшим на Великой Отечественной войне – теперь нужна такая же по советско-финляндской войне. Ведь «Книга памяти» по той войне делалась давно, на основе карточек индивидуального учета погибших, и данные в ней недостаточно полные, достоверные и точные. А ведь каждый третий найденный поисковиками на территории Ленинградской области и Карелии погиб при боевых действиях 1939–1940 годов. Наши потери были очень большие…
– Меняет ли то, с чем вы сталкиваетесь в поисковой работе, ваше отношение к той «незнаменитой» войне?
В лагере поисковиков. Фото О. Алексеева,
Г. Сакс (слева) в поисковом лагере экспедиции у Лейпясуо. Фото О. Алексеева, лето 2012 года
Проволочные заграждения – следы «зимней войны» в болотах близ Лейпясуо
Находки на болоте близ Лейпясуо. Фото О. Алексеева, лето 2012 года
Находки на болоте близ Лейпясуо. Фото О. Алексеева, лето 2012 года
Находки на болоте близ Лейпясуо. Фото О. Алексеева, лето 2012 года
– Меняет, и не в лучшую сторону. Лишний раз приходится убедиться, что командиры не берегли простых солдат, обрекали их на верную смерть, посылая в лобовые атаки. А ведь задача командира – не только убить врага, но и сберечь солдата. Что же касается моего мнения по той войне, то я считаю: отодвигать границу от Ленинграда, конечно, было необходимо, и финская сторона накануне «зимней войны» не вела себя лояльно по отношению к нашей стране. Хотя кто относился к ней тогда лояльно? С другой стороны, тот способ решения вопроса, который был выбран, нанес нам гораздо больше ущерба, нежели пользы.
В 1990-х годах сформировалось резко негативное отношение к этой войне, но этот исторический нигилизм возник в ответ на ложь и полуправду, которые обильно сыпалась на нас в предшествующие годы. И самое обидное, что в ответ на прежние мифы действительные подвиги стали вызывать сомнения. Мы, занимаясь поисковой работой, имеем возможность соприкасаться с тем, что было на самом деле.
– Ваша задача – преодолеть и этот исторический нигилизм, и прежний ура-патриотизм?
Наша задача – в первую очередь достойно захоронить павших бойцов, выполнявших свой воинский долг. Это самое главное.
Здесь каждый третий – пропавший без вести
Маленькая деревня Дусьево в Кировском районе, примерно в 80 километрах от Петербурга, – значимое, хотя и не столько известное место, связанное с битвой за Ленинград. К 65-летию Победы к «Дусьевским памятникам» – «Легендарной полуторке» и «Неизвестному шоферу» – добавился еще один, аналогов которому нет нигде в Ленинградской области. Это обелиск на месте бывшего воинского кладбища госпиталя № 731, где захоронены сотни воинов, сражавшихся за Ленинград.