Волчье время. Продолжение
Шрифт:
– В самом деле. Я совсем забыл, что люди никогда не убивают тех, кто не сделал им ничего плохого, - процедил сэр Ирем и отвернулся, давая понять, что не намерен спорить дальше. Меченый вздохнул.
– Ладно, оставим это... Мой оруженосец утверждает, что Олварг пообещал своим сторонникам Адель. Столицу невозможно захватить при помощи одних адхаров, но теперь мы знаем, что у Олварга есть армия, которая способна удержать Адель. В прошлом Олварг заключил союз с Дарнторном, а через него - с торговцами Бейн-Арилля. Вполне возможно, что и в этот раз у него есть союзники, готовые помочь ему в решающий момент. Сегодня утром я беседовал с Валлариксом. Мы с ним сошлись на том, что продолжать хранить наши семейные секреты от других людей - непозволительная роскошь. На сей раз мы должны сказать все, что нам известно, и открыто обратиться за поддержкой.
– Меченый обернулся к Кэлрину.
– Должен сказать, что превращать свои воспоминания в роман, ни словом не обмолвившись о своих планах с тем, о ком ты пишешь - мягко говоря, сомнительный поступок. Я уже не говорю про способ изложения... Я каждый раз вздрагивал, когда читал все эти "он подумал" или "он почувствовал". Тебе не кажется, что рассуждать о чужих мыслях или чувствах несколько нескромно?..
– Так ты уже прочел?
– с жадностью спросил Отт, пропустив вопрос собеседника мимо ушей.
Крикс рассмеялся.
– Одолжил у Аденора пару дней назад... Должен признаться, это было увлекательно. Но мы, кажется, говорили не об этом.
Кэлринну хватило совести покраснеть.
– Я собирался подождать, пока ты не вернешься, а до этого показать книгу только одному Саккронису.
– ...А когда тот пришел в восторг, не удержался и позволил ему сделать копию, - подсказал Крикс.
– Как бы там ни было, я вынужден сказать тебе "спасибо". Благодаря тебе и твоей книге люди знают правду. Не представляю, как бы я выкручивался, если бы понадобилось объяснять все с самого начала. Сейчас мне будет гораздо проще. Собственно, мне остается только подтвердить, что все, написанное в твоей книге - правда, и призвать людей объединиться против Олварга.
– И как ты собираешься это осуществить?
– Все переписчики Книгохранилища сейчас заняты тем, что переписывают письма, которые мы пошлем наместникам провинций. Но, помимо этого, я написал несколько писем тем, кого я знаю лично. Моим товарищам по Академии, таким, как Рэнси Эренс или князь Рейхан. Затем - Галатее Ресс, Дарнторну, Нойе Альбатросу...
– Лейде?..
– тихо спросил Кэлрин.
– Да. Ей тоже. Но тебя я хочу попросить отправиться сначала на Томейн, к Атталу Аггертейлу, а затем в Серую крепость, к Нойе. В прошлый раз, когда мы воевали против северян, а потом лорда Дарнторна, флот Авариса действовал на стороне наших врагов. Если аварский флот поддержит Олварга, нам будет нужен каждый корабль. Ты согласен взяться за такое поручение?.. Тан Аггертейл тебя уважает, с Нойе вы знакомы по Кир-Кайдэ. Я надеюсь, что они тебя послушают.
Отт выразительно скривился.
– Брось... Ты мог отправить на Томейн и в форт Эбер кого угодно, а меня ты выбрал только потому, что вы с мессером Иремом решили отослать меня подальше от столицы. Ты, конечно, понимаешь, что я вовсе не хочу куда-то уезжать. Но все мы знаем, что я буду делать то, что ты прикажешь - как и любой человек в этой комнате. Так что нет необходимости мне льстить и уверять меня в моей незаменимости. Я не ребенок.
Меченый вздохнул.
– Как скажешь. Но я правда думаю, что никто не убедит Аттала с Альбатросом лучше, чем сумеешь ты. Эстри отправится с тобой, поскольку она тоже знает тана Аггертейла, а Алвинн будет вас сопровождать и обеспечит вашу безопасность.
Отт сердито фыркнул, явно полагая, что все опасения за его жизнь - пустая блажь. Его настроение осталось мрачным и на следующее утро, когда Ирем с Криксом провожали трех парламентеров в гавань. Когда они наконец достигли нужного причала, силуэт стоявшего на рейде глейта показался Криксу удивительно знакомым.
– Зимородок!..
– догадался он пару секунд спустя.
– Не думал, что ты вспомнишь, - хмыкнул Ирем.
– Может быть, не стоило так откровенно нажимать на Альбатроса?
– спросил Меченый скептически.
– Как будто Нойе будет мало одного письма.
Рыцарь пожал плечами.
– Ты просил найти для Кэлрина быстрое судно, которое сможет отплыть в форт Эбер немедленно. В имперском флоте не так много маленьких и быстрых кораблей, а посылать в Серую крепость крогг было бы слишком расточительно. Поднимемся на борт?
Крикс коротко кивнул. Несмотря на объяснения мессера Ирема, он был уверен в том, что "Зимородок" коадъютор выбрал не случайно. Нойе Альбатрос ходил на этом корабле с четырнадцати лет, и здесь же познакомился с дан-Энриксом, которому позднее присягнул на верность, как военному вождю. Вне всякого сомнения, Ирем рассчитывал, что вид "Зимородка" всколыхнет в Альбатросе воспоминания о своей юности, и - главное - о данной Меченому клятве. Крикс не знал, подействует ли вид старого корабля на Нойе, но у самого него при виде "Зимородка" защемило сердце.
Меченый легко взбежал по сходням, на мгновение почувствовав себя так, как будто бы вернулся в прошлое. Ветер, хлопавший в сложенных парусах, плеск моря далеко внизу, запах смолы и дерева, упругое качание палубных досок под ногами - все это сливалось в общее дразнящее и многообещающее ощущение свободы и движения вперед. Дан-Энрикс на секунду пожалел, что не плывет в Серую крепость вместе с Кэлрином.
Капитаном "Зимородка" по-прежнему был Датис, только более седой и коренастый, чем запомнилось дан-Энриксу. Он кивнул своим гостям, но не стал тратить времени на долгие приветствия.
– Я приготовил девушке отдельную каюту, - сказал он, окинув взглядом своих пассажиров.
– Но вам двоим придется поселиться вместе. Хм... Вы сможете забраться в подвесную койку со своей рукой?
– Я ходил с таном Аггертейлом на "Бурерожденном", - отозвался Кэлрин с ослепительной улыбкой. Толстые, как гусеницы, брови капитана удивленно шевельнулись.
– Что ж, тем лучше, - буркнул Датис.
– Мы готовы отплывать, месьер. Прощайтесь с вашими друзьями.
Крикс перешагнул через моток каната, свернувшегося под ногами, словно спящая змея, и крепко обнял Отта, пожелав ему удачи в предстоящем путешествии. Близкое расставание смягчило Отта, и он ответил на его объятие, похлопав Меченого по спине единственной рукой.
Пару минут спустя все было кончено. Стоя на причале, Ирем с Криксом наблюдали, как на "Зимородке" разворачивают паруса, и полоса воды между причалом и кормой становится все шире.
– Что ж, одной проблемой меньше, - подытожил несентиментальный коадъютор.
Меченый только вздохнул.
* * *
Первым заволновался Молчаливый. Оправдывая свое имя, пес не издал ни звука, но напрягся, как струна и подошел поближе к Льюберту. Дарнторн положил руку ему на загривок и почувствовал, как под густой темно-серой шерстью кобеля твердеют мускулы. Казалось, что в груди у Молчаливого рождается беззвучный рык, но Льюберт знал, что пес не зарычит. В прошлом году, когда на этой же дороге на них с Льюбертом напали трое браконьеров, Молчаливый дрался молча. И потом, когда Льюберт пытался обработать его раны, пес не скулил и не огрызался - только тяжело, совсем по-человечески вздыхал. Подумав о браконьерах, Льюберт потихоньку высвободил из петли на поясе окованную железом дубинку и напряженно прислушался. Впрочем, мгновение спустя он понял, что человек, которого услышал Молчаливый, был не из деревни. "Всадник, - с удивлением подумал Льюберт, слыша приближающийся стук копыт - Едет со стороны Бейн-Арилля. Зачем?.. Кто-то из Ордена?..". Как обычно в напряженные моменты, мысли стали чересчур обрывочными. Льюберт быстро сунул бесполезную дубинку в предназначенную ей петлю на поясе и отступил подальше на обочину дороги, потянув за собой Молчаливого. И сделал это очень вовремя. Появившийся на тракте всадник мчался, как безумный. Полы синего плаща хлопали по ветру, как боевое знамя или крылья исполинской птицы, из-под копыт холеной, сильной лошади летела мерзлая земля. "Ну и чешет" - совершенно по-крестьянски восхитился Льюберт, глядя на летящего ему навстречу всадника с каким-то бескорыстным восхищением. Наверное, что-то подобное испытывают старики, глядя на то, как молодежь танцует на весеннем празднике. Льюберт уже не помнил, когда он в последний раз сидел на лошади. За несколько последних лет он так привык ходить пешком, что почти позабыл, что чувствуешь, когда вот так несешься через утренний осенний лес.
Льюс был почти уверен в том, что торопившийся в Торнхэлл наездник промахнет мимо него, не обратив внимания на человека на обочине дороги, но вышло по-другому. Поравнявшись с Льюбертом, мужчина резко осадил коня и, если Льюберту не показалось, изумленно выругался.
Льюс покрепче ухватился за ошейник Молчаливого, чтобы тому не вздумалось вообразить, что незнакомец может представлять угрозу, и поэтому разумнее всего будет напасть на него первым, и вопросительно взглянул на рыцаря.
– Вы едете в Торнхэлл, мессер?
– спросил он полуутвердительно.