Волчицы из Машкуля
Шрифт:
— Ее королевское высочество успешно пересекла Юг и прибыла целой и невредимой в Вандею.
— Вы уверены в этом? — спросили в один голос маркиз де Суде и Луи Рено.
— Точно так же, как в том, что вижу всех вас пятерых перед собой в полном здравии, — ответил Паскаль. — А теперь поговорим о других новостях.
— Что вам известно о Монтегю? — спросил Луи Рено.
— Сегодня там прозвучали выстрелы, — ответил Паскаль. — Национальные гвардейцы несколько раз выстрелили, среди крестьян есть убитые и раненые.
— Но что вынудило их? — спросил Малыш Пьер.
— На ярмарке произошла небольшая стычка, которая переросла затем в бунт.
— Кто командует гарнизоном в Монтегю?
— Простой капитан, — ответил Паскаль. — Но сегодня по случаю ярмарки туда нагрянули супрефект и генерал, командующий военным округом.
— А вам известно имя генерала?
— Генерал Дермонкур.
— Что он собой представляет?
— А что бы вам хотелось о нем узнать? Кто он как человек, каковы его взгляды, каков его характер?
— Да, все это, вместе взятое.
— Ну, прежде всего, ему около шестидесяти-шестидесяти двух лет; он из тех военных, кто воевал всю свою жизнь, начиная от Революции и кончая Империей. Он не слезает с лошади ни днем ни ночью и не даст нам ни малейшей передышки.
— Что ж, — заметил с улыбкой Луи Рено, — придется постараться, чтобы он выбился из сил, а так как нам в среднем в два раза меньше лет, мы наверняка в этом преуспеем, если только от нас не отвернется удача или если мы не окажемся совсем никудышными вояками.
— А каковы его взгляды? — спросил Малыш Пьер.
— Мне кажется, — сказал Паскаль, — что в глубине души он республиканец.
— И это несмотря на двенадцатилетнюю службу при Империи? Хорошо же он маскировался!
— Ничего удивительного. Вы помните слова Генриха Четвертого о сторонниках Лиги: «Бочка из-под селедки всегда пахнет селедкой».
— А характер?
— Ну, он поистине человек чести! Это вам не Амадис или Галаор, а настоящий Феррагус. Если Мадам когда-нибудь, не дай Бог, попадет к нему в плен…
— О! Что вы такое говорите, господин Паскаль! — воскликнул Малыш Пьер.
— Я адвокат, сударь, — ответил гражданский комиссар, — и как адвокат я предвижу все ходы защиты на судебном процессе. Итак, я повторяю: если Мадам когда-нибудь, не дай Бог, попадет в плен к генералу Дермонкуру, она сможет получить полное представление о том, какой он обходительный человек.
— В таком случае, — произнес Малыш Пьер, — наконец перед нами враг, о котором Мадам только могла мечтать: сильный, храбрый и честный. Нам повезло, сударь… Однако вы упомянули о перестрелке на булонской переправе.
— По крайней мере, по дороге в замок мне показалось, что стреляют именно в той стороне.
— Пусть Берта выйдет и послушает, — сказал маркиз, — а затем нам скажет, что происходит.
Берта встала.
— Как! — воскликнул Малыш Пьер. — Мадемуазель?
— Ну и что? — спросил маркиз.
— Мне кажется, что это совсем не женское дело.
— Мой юный друг, — произнес старик, — в таких делах я рассчитываю прежде всего на себя, затем на Жана Уллье, а уж затем на Берту или Мари. Мне не хотелось бы оставлять вас, а мой чудак Жан Уллье куда-то пропал; так что пусть идет Берта.
Берта тут же направилась к двери, но на пороге столкнулась с сестрой и та что-то ей тихо сказала.
— Вернулась Мари, — произнесла Берта.
— А! — протянул маркиз. — Детка, ты слышала выстрелы?
— Да, отец, — ответила Мари, — идет бой.
— Где же?
— У порога Боже.
— Ты в этом уверена?
— Да, ружейные выстрелы слышатся с болота.
— Вот видите, — сказал маркиз, — теперь у нас точные сведения. А кто остался у ворот вместо тебя?
— Розина Тенги.
— Послушайте, — насторожился Малыш Пьер.
И в самом деле, кто-то громко стучал в ворота.
— Черт, — заметил маркиз, — это кто-то чужой.
Все прислушались.
— Откройте, — послышался крик, — откройте! Нельзя терять ни секунды!
— Это его голос! — взволнованно произнесла Мари.
— Его голос! — повторил маркиз. — Так кому же он принадлежит?
— Да, это голос молодого барона Мишеля, — сказала Берта, тоже узнавшая его.
— И что же здесь понадобилось этому завиральщику? — произнес маркиз, делая шаг к двери, словно желая не впускать молодого человека.
— Маркиз, пусть он войдет, — воскликнул Бонвиль, — нечего его опасаться, я за него ручаюсь!
Не успел он произнести эти слова, как послышались поспешные шаги и в гостиную вбежал запыхавшийся молодой барон. Вспотевший, бледный, покрытый грязью, он только и смог вымолвить:
— Нельзя терять ни секунды! Спасайтесь! Они вот-вот будут здесь!
Он упал на одно колено, упираясь рукой о пол; у него перехватило дыхание, силы покинули его. Он сдержал обещание, данное им Жану Уллье, пробежав более половины льё за шесть минут.
На какое-то время в гостиной воцарилось всеобщее смятение и растерянность.
— К оружию! — воскликнул маркиз.
И, схватив свое ружье, он указал пальцем в угол гостиной, где стояли ружейные козлы с тремя или четырьмя карабинами и охотничьими ружьями.
Граф де Бонвиль и Паскаль бросились в едином порыве к Малышу Пьеру, словно желая прикрыть его собой.
Мари кинулась к молодому барону, чтобы помочь ему подняться.
Берта подбежала к окну, выходившему в лес, и распахнула его настежь.