Волчий хребет
Шрифт:
Мы уже давно сидели за столом и вели непринуждённую беседу. Я, правда, чувствовала себя, как не в своей тарелке не только из-за вопросов, я понимала, они должны были знать кого приняли, но я безумно ждала конца этого ужина, так хотелось поскорее уже поехать к себе, посмотреть на дом, прочувствовать его, примириться с реальностью, потому что сейчас я было словно в эфире, вроде бы это я и говорю и улыбаюсь, но в то же время боюсь, что это все сон и через мгновение я проснусь своем вдовьем домике.
К тому же уже первые лучи закатного солнца уже окраси,ли столовую и мне не очень хотелось бы ехать по темноте
Наконец ужин закончился, и я вместе с Иввой и Мераной ушла в комнату для рукоделия, как объяснила мне хозяйка дома. На большом столе для кройки я разложила свои работы и рассказала, где я бы разместила ту или иную вышивку и кружева, на что обе женщины восхищенно хвалили мое мастерство и чувство вкуса.
Ивва тут же попросила перенести понравившиеся ей вышивки на ткань, приготовленную в качестве постельного белья для брачной ночи. А Мерана купили оба мотка кружева, тут же оплатив мою работу, как мне показалось слишком щедро.
– Госпожа Мерана, мне кажется, мои кружева не стоят столько.
– И я протянула лишние серебряные моменты хозяйке.
– Стоят Инге, - Она взяла мою протянутую руку и зажала в ней монеты.
– Сейчас тебе нужно будет на первое время чем-то платить, за те же нитки и ткани, поэтому бери, пока не встанешь окончательно на ноги. А эти кружева чудесно освежат мою любимую ночную сорочку.
В этот раз я не стала отказываться и взяла, потому что Мерана оказалась дальновиднее меня.
Глава 5. Дорога домой
Я уже была как на иголках из-за опускающихся сумерек, когда одна из служанок войдя в комнату для рукоделия сказала, приехал господин Ранульф и ожидает новую мастерицу внизу.
– Не переживай Инге, - Видимо заметив, как я вздрогнула при звуках этого имени. Я помнила того мужчину, молодой и загадочный, с седыми волосами, он настораживал меня.
– Ранульф хороший оборотень, но если ты боишься, я могу попросить Инлинга, чтобы он отвез тебя.
– О нет!
– Воскликнула я.
– Не стоит беспокоиться, мне пора привыкать к самостоятельности.
– Я попыталась улыбнуться, но, кажется, у меня ничего не вышло, если судить по взглядам, которыми обменялись мать и дочь.
– Что ж, тогда пойдем. Задумчиво проговорила Мерана.
Мы поднялись, и я аккуратно уложила вышивки обратно в сумку.
Ранульф разговаривал с Олавом, когда мы спустились, на короткий миг наши взгляды пересеклись, и меня передернуло от его взгляда. Там было что-то, что я не смогла разгадать. Как же мне было страшно ехать с ним, но деваться не куда сама отказалась от предложения Мераны.
– Ранульф, позаботься о нашей новой мастерице.
– Попросила оборотня Мерана.
– У нас на нее большие планы.
– Улыбнулась она, передавая меня с рук на руки Ранульфу.
– Как скажете, госпожа Менрана.
– Он слегка поклонился ей и открыл передо мной дверь, знаком показывая, что мне пора на выход.
Возле крыльца нас ждал одноместный возок, накрытый шкурой яка, а сверху лежала еще одна, видимо, вместо оделяла, чтобы не замерзнуть в пути. В возок был запряжен осёдланный ездовой козел и я, если честно, вздохнула от облегчения, понимая, что этот оборотень со мной не сядет.
– До встречи Инге! Увидимся через три дня.
– Ивва помахала мне с крыльца, и я помахала в ответ, удобно устроившись в возке. Да, мы договорились, что я вышью брачную простыню и наволочки за три дня, благо Ивва выбрала на диво лёгкий узор - Лизинбурскую голубую ласточку, держащую в клювике ландыш, невестин цветок. Как оказалось и здесь, на Ристоре, ландыши были цветами невесты, их вплетали в венчальный венок и с ними собирали букет невесты, а так же украшали комнату новобрачных.
Мы легонько тронулись, и возок заскользил, отправляясь в путь, преодолевая сосновый лес, который казался живым и загадочными. За каждым поворотом открывалась новая панорама, впечатляющая своей красотой. Зимний вечер, алым покрывалом, окутал дорогу сквозь снег, ведущую через темнеющий лес до Долины Чужаков.
Я с затаенной радостью наблюдала за пушистыми хлопьями, медленно падающими с неба, они покрывали землю белым покрывалом, на котором золотом разливались отблески уходящего солнца, лучами пробивающегося через сосны. И невольно мой взгляд, то и дело, возвращался к спине ездока заставляя думать о нём.
Ранульф был молчаливым спутником, и его седые волосы, и мрачные глаза создавали живописное сочетание с белоснежным покровом природы. Он казался опасным, но в его глазах сквозило что-то необычное, что-то, что задевало меня, нет не от обиды, я не могла найти объяснение этому чувству, может жалость, или что-то еще? Я решила больше не смотреть на него, а вернуться к созерцанию природы, эти волшебные пейзажи умиротворяли и тянули схватиться за уголь и перенести их на кальку, а потом уже на ткань.
Сквозь заснеженную панораму просвечивались горы, возвышающиеся гордо вдали.
Я вдруг почувствовала дикую усталость после долгого путешествия и переживаний связанных с Мейдоном. Я безумно хотела в свой дом и уже не могла дождаться, когда войду туда. Мне не хотелось думать о том, что там кто-то жил до меня и в каком он состоянии, может быть мне сейчас еще и отмывать его придется, прежде чем я лягу отдохнуть, а отдохнуть хотелось очень и очень сильно. А еще руки жгла вышивка, ох, как же мне хотелось поскорее ее начать и расслабиться у камина, обогреваясь греющим пламенем. Но мы, кажется, все еще были далеко от цели, и я рискнула завести разговор с этим молчаливым и мрачным Ранульфом.
– Вы не знаете, сколько еще ехать до дома?
– Спросила я, глядя вперед сквозь снег, который медленно опускался, укрывая шкуру замысловатым узором и умышленно не называя своего спутника по имени.
Оборотень, как мне показалось, тяжело вздохнул, задумчиво оглядываясь по сторонам ответил словно бы нехотя:
– Еще пару часов, я думаю. Эта дорога длинная и опасная, особенно зимой. Нам придется быть осторожными, поэтому больше пожалуйся, госпожа, не отвлекай меня.
Я кивнула, погрузившись в свои мысли, кажется, он просто решил меня напугать, чтобы я не болтала, видимо, я ему неприятна.