Волчий камень
Шрифт:
— Посмотрите, где Клаус, — вмешался Герберт. — Они с Паулем друзья…
Гюнтер вспомнил долговязого сигнальщика, всегда крутившегося рядом с Паулем. Подойдя к столпившимся у ворот морякам, пробежал взглядом по лицам. Нет, Клауса среди них не было.
— Кто видел Клауса? — спросил он, не очень рассчитывая на ответ. Если бы кто видел, уже бы сказали. Он обернулся к губернатору:
— Удо, скажите ему, что мы хотим осмотреть таверну.
Дон Диего охотно кивнул, будто только и ждал такого предложения.
В
— У кого-нибудь есть фонарь?
— Да, у меня, — засуетился Отто и отцепил болтающуюся на поясе коробку со стеклянным глазом.
Вспыхнул яркий луч. Гюнтер склонился над пятнами крови на полу, увидел окровавленное горлышко бутылки с длинными острыми краями. На толстом стекле застыли свернувшиеся бурые капли.
Все, как и говорил губернатор, но Кюхельмана не покидало ощущение какой-то недосказанности.
— Удо, спросите у хозяина таверны, что здесь произошло.
Удо выслушал рассказ трактирщика и отрицательно покачал головой:
— Все то же самое. Слово в слово.
— Вот это мне и не нравится. Спроси, куда убежал Клаус.
Дон Диего с расторопностью, неожиданной для его грузного тела, выскочил из таверны и махнул рукой в сторону темнеющих стеной джунглей.
— Скажи, что мы хотим пойти по его следу.
Гюнтер пнул ногой принюхивающегося к кровавым пятнам пса.
— Отто, скажите, чтобы принесли все фонари, какие есть в бараке.
— Он говорит, — кивнул на губернатора Удо, — что сейчас стемнеет и идти в джунгли опасно, но для нас они соберут людей, разыщут туземца Пио. Он хороший следопыт и быстро найдет нашего матроса.
— Не нужно никого собирать, у нас своих людей достаточно. Хватит одного Пио, вон он уже давно здесь крутится.
— И еще, — продолжил Удо. — Дон Диего очень сожалеет, что погиб наш моряк. Он просил это обязательно вам перевести. Он удивлен, потому что такого не бывало даже среди его головорезов. А наш матрос будто озверел, хотел зарезать Амбросио, бросался на всех, будто сошел с ума.
— Ну ладно, хватит. Ты его осади, пусть не очень-то возмущается. Тоже мне, монахи нашлись. И с чего это он взял, что Пауль погиб? Скажи, что наш доктор и не таких на ноги ставил.
Губернатор выслушал Удо с улыбкой и, изобразив на лице обиду, приложил руку к сердцу и горестно произнес:
— Сеньор, вам нет нужды говорить мне неправду. Я видел рану этого несчастного. Уверен, что он уже преставился. Мы все вместе с вами скорбим о случившемся.
— Тьфу ты! — чертыхнулся Гюнтер. — Говорю же вам, что он жив. Ранен, но с ним все будет хорошо.
На лице губернатора отразилось недоверие. Он задумался, наморщив лоб, и спросил:
— И как он? Что-нибудь говорил?
— Пока нет.
— Нет-нет! Вашего матроса я видел, когда проходил мимо церкви, он едва не сбил меня с ног. Это было ужасно! Он сжимал вывалившийся живот в руках! Мне до сих пор не верится, что он может выжить.
Пришли моряки с фонарями. Двор перед таверной осветился десятком прыгающих лучей.
— Я вас понял, дон Диего. Наше с вами различие в том, что я верю, а вам не верится. А кто прав, рассудит наш доктор, — задумавшись, произнес Гюнтер. Червь сомнения шевельнулся в груди. Не переоценивает ли он возможности молодого хирурга? — Губернатор, я возьму вашего следопыта? Не думаю, что наш матрос мог уйти далеко. Наверняка где-нибудь спит в кустах. А в остальной помощи и ваших людях нет необходимости, мы сами справимся.
— Как вам будет угодно, капитан. — Дон Диего махнул рукой, подзывая Пио.
Гюнтер построил матросов короткой цепью с туземцем во главе. Свет фонарей уперся в стены зарослей, не отвоевав ни метра.
— Удо, спроси Пио: он видит следы Клауса?
— Да. Он говорит, что наш человек ушел туда. — Удо махнул в сторону джунглей.
— А я ничего не вижу, — произнес, подсвечивая себе фонарем, Герберт. — Если бы здесь прошел пьяный Клаус, то по проломленному пути мы смогли бы шагать строем, в две колонны.
— Я тоже не вижу следов, но, может, ветви быстро смыкаются, — с сомнением сказал Гюнтер, посветив фонарем себе под ноги. — Давайте поспешим за туземцем, а то я уже его не вижу!
Пио, как охотничья собака, пригнувшись и петляя, мелькал между кустами. Припав лицом к траве, он, казалось, действительно вынюхивает следы. Герберт восхищенно наблюдал за работой туземца, стараясь подсветить ему фонариком.
— Он что, по запаху слышит следы Клауса?
Удо неопределенно пожал плечами:
— Клянется, что видит каждый его шаг.
Неожиданно Пио выпрямился, держа в руках какую-то находку. Его перепачканная физиономия сияла от радости. Он поднес к лицу старпома болтающийся на шнурке черный ботинок.
— Что он нашел? — появился рядом Гюнтер.
— Да, это наш матросский ботинок, правый, — ответил Отто. — Клаус где-то рядом!
Но Пио неожиданно наотрез отказался идти дальше. Он сделал жалостливое лицо, пропел дребезжащим голосом невнятную тираду и попытался проскочить под рукой загородившего ему путь в поселок старпома.
— Удо, что он там бормочет? — возмущенно спросил Гюнтер, поймав за шиворот попытавшегося удрать туземца.
— Он боится идти дальше. Здесь был ягуар, это он унес нашего человека. Дальше идти нельзя. Ночью в джунглях хозяин — ягуар. Дальше идти — значит погибнуть. Пио дальше не пойдет.