Волчий корень
Шрифт:
— В церкви сколько стою, и здесь, чай, ноги не отвалятся. — Замятня злобно сверкнул глазами.
— Сядь, говорю. — Волков повысил голос, и Сабуров подчинился, поспешно усевшись супротив своего нового начальника.
— Ну, прискакал, значится, Митка, и что сказал? — подгонял его Федор.
— Прискакал и сказал, что Васка погиб. — Замятня опустил глаза и тут же с опаской глянул на Волкова.
— Как погиб?
Сабуров пожевал толстыми губами, нетерпеливо покачиваясь на месте.
— Что случилось с Ваской? — медленно, словно подкрадываясь
— Волк задрал. — Замятня кинул на них полный отчаянья взгляд. — Сказал, до смерти задрал, совсем, стало быть, насмерть.
— Волк, говоришь? — Федор поправил висевший на поясе в ножнах меч.
— Где задрал? По дороге? В лесу? — допытывался Волков.
— Здесь недалече, на берегу. Ребята сказывали, знал серый, что они по этой дороге поедут, ждал, а как подъехали, так и…
— Так разве монастырь по дороге от дома боярина Потакина к деревне Михайловке? — удивился Федор. — Я всю жизнь здесь живу, а чтобы кто-то столь мудреный путь выбирал, не припомню.
— Действительно, я же сам их провожал и велел до Михайловки добраться, там переночевать и дальше уже по прямой. Как монастырь-то у них на дороге оказался?
— У Потакиных я сам видел, как ты их у ворот провожал, а уж что говорил, куда ехать указывал, слышать не мог, потому как далеко стоял. Может быть, ты их как раз в монастырь и послал, чтобы потом… — Замятня вдруг вскочил и, быстро отерев лицо левой рукой, попятился.
— Послал, чтобы потом?.. — возвысил голос Волков. — Что же ты, Замятня, договаривай.
— Ах, чтоб меня! Пропадай, головушка! Митка сказал, что ты ждал их там, в условленном месте, что они заметили тебя с дороги, Васка первым к тебе приблизился, а ты возьми да и волком обернись. Огромным! Да как кинешься на него. Митка хотел было побратиму помочь, но его кобыла зверя испугалась и понесла. Потом он вернулся на то место, где Васку оставил, а того и след простыл. Говорил, должно быть, волк его в нору утащил, трапезничать желая. Еще сказал, что после такого ужина ты разве что к утру объявишься и будешь сыт. Так и вышло.
— Значит, все же оборотень? — Федор тоже поднялся со своего места, отступая к стене.
— Стойте, братцы, дорогие. — Волков поднял ладони, чтобы и Замятня, и Федор видели, что он безоружен. — Когда я ребят отправил, я что, за ними поехал или вместе с вами в монастырь отправился? Говори, Замятня, видишь, как ты встревожил Федора. Не ровен час, бросится на нас с тобой.
— С нами в монастырь. — Замятня мгновенно расслабился, но сесть за один стол с предполагаемым оборотнем не спешил. — А куда же ты тогда на ночь глядя делся?
— По крайней мере, не труп Васки дожевывал. — Ухмыльнувшись, Волков покосился на Федора. — Что скажешь, Черный? Подтвердишь мою невиновность али тебе еще какие-нибудь доказательства нужны?
— Чего тут думать. Выйдя из монастыря, ты прямиком к моим хлопцам в лапы угодил. А они уже тебя ко мне привезли. Когда там трупы грызть? Не сходится. — Вздохнув, он присел к столу. — У вас всегда так весело?
— Угу.
— Ну, того, выслушали Митку. Хряк сказал, что не в силах в такое поверить. Тогда как Булыга вспомнил, что и раньше слышал, что все Волковы, мол, от полоцкого князя-оборотня. И что за тобой он давно уже всякие странности примечает. Больше часа из пустого в порожнее переливали. Монашки давно уже ворота заперли. Решили с рассветом уйти. И тут гонец из деревни прискакал с письмом.
— Когда прискакал, когда ворота закрыли? — уточнил Волков.
— Нет, дай подумать. — Замятня покраснел. — Ну да, ты ушел, ждали тебя, потом Митка пожаловал, после него уже ворота заперли. Совет держали, потом покемарили как-то. Спать побоялись, когда такие дела творятся. А утром, с первыми лучами солнца, в ворота как забарабанят. От тебя гонец прискакал, велел собираться и спешно ехать.
— Куда ехать? — Волков поглядел на Федора.
— Мне не докладывали, — обиженно зыркнул Замятня. — Томило сказал, де, я человек новый и не побратим ему. Что я в этом деле как свидетель прохожу, а свидетеля в сыскные дела не посвящают. Вот я и остался.
— К волку, что ли, поехали? — помотал головой Федор. — Митка же раньше предупредил, что Юрий Сигизмундович волком обратился. Если вы ему поверили, то зачем же было ехать?
— Ну да, — пожал плечами Замятня. — Сначала волком, а потом, видать, снова принял человеческий образ, потому как волк писать письма не могет.
— И они поехали, зная, что я только что убил Васку? — не поверил Волков.
— Ну, может быть, Васка сам виноват был. Может, он того — повинен в измене или еще в чем. В любом случае они решили, что коли ты уже снова человек, то подчиниться тебе они обязаны, а коли волк и позвал живота их лишать, то супротив зверя у человека оружие имеется. Опять же, коли они волка завалят, им за это ничего не будет. Потому как обычное дело.
— А ты что же остался?
— Так матушек кто-то защитить должен? — Замятня всхлипнул и шумно втянул сопли. — Что, коли волк в монастыре объявится. Ребят нет, ведь зарежет всех до одной. Если оборотень специально выманил наших для того, чтобы безбоязненно в святое место проникнуть.
— Когда, ты говоришь, ребята-то выехали?
— На рассвете. В Суздаль, я точно слышал.
— В Суздаль. — Федор обнажил клинок и направил его на Волкова, Юрий продолжал сидеть, тяжело дыша. Острие целило ему между глаз.
Федор отступил на шаг, не спуская взгляда с Волкова, приблизился к Замятне. И тут же развернулся к нему, ткнув острием в жирную шею.
— Вот оборотень!
В правой руке Сабурова блеснула сталь, но он тут же был вынужден бросить оружие на пол. Раздался звон, Федор отпихнул меч ногой, и тот подкатился к уже поднявшемуся со своего места Волкову.