Волчонок на псарне
Шрифт:
Сон не шел, и Джерминаль расчехлила флейту. Так хотелось сыграть что-то действительно прекрасное! Вложить красоту, и пусть мир услышит!
Усевшись на кровать, Джерминаль заиграла серебряную мелодию, растворилась в ней и полетела над миром лунным ветром, расчесала волосы ковыля, поиграла листьями берез. Вот она, свобода, вот она, радость!
Нехотя опустив флейту, Джерминаль улыбнулась. До чего же хорошо!
Некоторое время она словно спала, бодрствуя - ничего не видела и не слышала вокруг, но постепенно чувства возвращались, и она
Правильнее было закричать, спрятаться, но Джерминаль не могла шевельнуться, будто бы птица, точнее питрис, околдовала ее. Она, наверное, голодная, вон, какой клювище, а когти - жуть! Как вопьются, разом кожу снимут. И глаз оранжевый светится в темноте. Птица повернула голову в другую сторону, потопталась на месте, и Джерминаль зажмурилась, ожидая смерть. Или хуже того - питрис ее клюнет, и она сама станет оборотнем.
Но в голове прошелестел женский голос: "Королева, летим со мной на Черный край! Летим, летим, летим".
Мысленно Джерминаль возопила: "Какая я тебе королева? Уходи, уходи прочь! Оставь меня, чудовище! Не приближайся! Не трогай меня!"
Наверное, питриса оглушило мыслями, сбило с подоконника, зашелестели перья, донесся хлопок, и Джерминаль увидела лишь машущий крыльями силуэт - питрис полетел прочь, на глазах превращаясь из грозного оборотня в черную точку на фоне луны.
Леденящий ужас схлынул, и Джерминаль затрясло. Все говорят, что питрисы убивают людей и что они неразумны в образе птиц. А эта говорила с ней мысленно! Или маги могут слышать и понимать оборотней, а простые люди - нет? Что такое Черный край, почему питрис назвала ее королевой?
Только Джерминаль собралась спрятаться под одеяло, как в комнату ворвался граф с голой грудью, в одних штанах, метнулся к окну и принялся гладить подоконник, где остались следы когтей. Насмотревшись на луну, он вспомнил о Джерминаль и спросил, не поворачиваясь:
– Ты видела ее?
– Да. Она прилетела, когда я начала играть.
– И не напала?
– граф наконец повернулся, опершись на подоконник.
Джерминаль мотнула головой:
– Нет. Она позвала меня с собой в Черный край и назвала королевой.
– Словами? В смысле, она с тобой говорила?
Граф стоял против света, и его лица видно не было.
– Мысленно. Почему она так? Ну какая я королева? И что такое Черный край? Может, я тоже превращусь в питриса?
При мысли об этом такая тоска накатила, что захотелось расплакаться.
– Это вряд ли, - успокоил граф.
– Они плохо изучены, но не бывало такого, чтобы питрисом становился маг... Хотя и женщин-магов по правилам быть не должно, - он помассировал висок.
– Нет, думаю, тебе нечего бояться. Одно странно: ты ее услышала, я думал, она превращается в хищную птицу и лишается разума, ей движет
Джерминаль выдохнула с облегчением и повторила вопрос:
– Черный край - что это?
– Самому хотелось бы знать, она наверняка отправилась туда. Поиграй, пожалуйста, вдруг она вернется?
– Хорошо, только не уходите, а то я боюсь.
Джерминаль играла, пока перед глазами не заплясали разноцветные круги. Все это время граф смотрел в распахнутое окно, но все ее усилия оказались напрасными - Маника снова не появлялась, и Джерминаль откуда-то знала, что больше отец не увидит свою дочь, она полетела в Черный край, который находится очень, очень далеко.
Утром граф снова не пришел завтракать - видимо, ездил по лесам-долам, искал Манику. Сегодня Кора сидела во главе стола, а еду подавала служанка. Ее волосы прятал белый чепец, но они все равно выглядывали, врезались в широкий лоб черным мысиком. Служанка волновалась, прятала глаза и говорила тихо-тихо. Наверное, она такая скромная потому, что ее тоже все время кто-то обижал.
День прошел обычно: Джерминаль училась грамоте и рукоделию, сегодня не было времени даже, чтобы погулять в саду.
Прежде чем лечь спать, она закрыла окно. Пытаясь уснуть, она все ждала, когда зацокают копыта и граф вернется, но не выдержала, и природа взяла свое.
Граф не появлялся целую неделю, за это время служанки перестирали шторы, вытерли в замке всю пыль, и он заблестел, но не было в нем жизни, он напоминал покойника, которого помыли и причесали перед тем, как зарыть в землю. Чем больше проходило времени, тем неспокойней становилось Джерминаль, однажды она не выдержала и спросила Кору:
– Что со мной теперь будет?
Женщина тяжело вздохнула, пригладила седые косы, по обыкновению заколотые вокруг головы. За последнее время она осунулась и похудела, румянец на ее розовых щеках уступил место мелким морщинкам.
– Я не знаю. Мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась. Даже если... Если граф решит, что оставлять тебя опасно, у меня есть свой дом, будешь жить там, - когда Джерминаль повесила голову, Кора затараторила: - Ты очень похожа на Манику: беленькая такая же, и глаза серые, мы привязались к тебе, и граф - тоже. Думаю, все будет хорошо.
Джерминаль промолчала и подумала, что всякий раз, когда она чувствует себя в безопасности, случается что-то плохое. Ради дочери граф был готов терпеть лишения, станет ли он прятать маленькую ведьму теперь, когда она уже не нужна и рисковать незачем? Девочкам нельзя быть магами. Но ведь она отказалась от дара, а он все равно появился. Может, сам Безымянный Спящий так показывает, что маги, которые правят миром, неправы?
На восьмой день, - Джерминаль их считала и рисовала палочки угольком на стене - проснувшись, она ощутила перемены. Они, как ветер перед ливнем, - прохладный меняется на теплый, теплый стихает, и воцаряется тишина, когда слышен каждый вздох. Сейчас была именно такая предгрозовая тишина.