Волчья стая
Шрифт:
— Какого же хрена они войска отправили сюда? — встрял Ходокири.
— Ради самолета. Им нужен этот самолет. Точнее, одна его часть. И это стоит дороже, чем жизни тех, кого они сюда послали. Более того: скорее всего, мы имеем дело не с регулярным формированием, а с наемниками из пустошей. Может быть, среди них есть несколько кадровых профессионалов — и только. Остальные — дикари и варвары, которые худо-бедно владеют оружием. Скорее всего, с Кавказа, это ближе и удобнее. Поэтому главы Оазиса, отправившие сюда конвой, могут не волноваться насчет общественного негодования. Никто не потребует разбираться
Павел осклабился:
— И ты, твою мать, потащишь самолет на горбу или полететь на нем собрался?
— Послушайте, у вас странная манера изображать из себя идиота.
— Что ты сказал?!
— Почему вы все время несете абсолютную чепуху? Мне не нужен весь самолет. Мне нужны его бортовые самописцы. Они стоят больше, чем все эти тонны металлолома. И «Ататюрку» тоже нужны эти самописцы, за ними и выслан конвой. И чем скорее я заберу эти приборы и доставлю куда следует, тем скорее все это перестанет быть вашей проблемой, и никто не сунется в ваш ареал.
— Мустафа, ты слышал? — усмехнулся Ходокири. — С Кавказа разбойники-наемники. А вдруг там твоя родня объявится?
— Паша, знаешь слово на букву «ч»? — зло ответил Засоль.
— Какое?
— Чинипошелбытынах!..
— Ноль девять зиверта! — громко сказал Тахо.
— Стоять! — Артем, шедший первым, поднял руку. — Ноль девять зиверта?! Черт возьми, а мы еще до самолета не дошли!
— Дошли… — Засоль указал на свежие руины. Над ними возвышался вертикальный хвостовой обтекатель — серебристый, с закругленным верхом. До него оставалось каких-то полсотни шагов. Высота его поражала: около четырнадцати метров.
— Херасе, — выдохнул в маску Павел. — Это что за летающее чудище, Тахо? Может, объяснишь наконец?
— Большой самолет, — ответил Малон.
— Сучий ты потрох, это я вижу! Почему он такой?! Зачем он тебе? Откуда? Артем, ну вели же ему выложить все!
— Мы потеряем время, — невозмутимо отозвался Тахо. — А его у нас не так много. Отложим этот разговор и займемся делом…
— Ну не урод? — подбоченился Ходокири.
Артем хотел что-то сказать, но зашипела рация.
— Пол, ответь Леснику.
— Слышу тебя, Лесник.
— Мои орлы обнаружили на западной окраине следы широкого протектора. Похоже, что КамАЗ. Дождем подразмыло, но, судя по примятой траве и вторичным признакам, следу не больше недели. Ведет в вашу сторону. Возможно, это наши охотники за птичкой. Как понял?
— Понял все хорошо, Лесник. Спасибо.
— Незачтошеньки.
Полукров повернулся к Ходокири.
— Паша, ну-ка давай вспоминай, бывают ли зенитные комплексы на колесном шасси?
— Ну, если это КамАЗ. — Павел потер лоб. — Может быть, «Панцирь-С1».
— Характеристики не припомнишь? Какой у него расчет? Сколько человек можем встретить?
— Экипаж вроде три человека. Однако не факт, что их не больше.
— Это верно. А как по характеристикам? На какой дистанции и высоте он мог поразить цель?
— Если им управляли не полные жопошники,
— Судя по хвосту, самолет дозвуковой. Так? — Артем взглянул на Тахо.
— Аффёрматив, — кивнул Тахо и сразу же раздосадованно перевел: — Именно так. И его практический потолок находится в пределах поражения этим вашим «Панцирем».
— Значит, скорее всего, «Панцирь» и есть, хотя не факт. — Артем задумчиво поправил маску. — У кого в регионе может быть такая машина, а?
— Да хрен его знает, — развел руками Ходокири. — Я и про танк, что у Шелкопряда стоит под навесом, до сегодняшнего утра ни черта не знал. Что будем делать?
— Надо идти к самолету, — произнес Малон.
— А радиация? У него, небось, еще больше, — возразил Засоль.
— Больше. — Тахо не спорил. — Поэтому придется действовать очень быстро. Не лезьте в траву и глубокие лужи. Дождь многое смыл, но все же. Сейчас он нам в подмогу. В самолет полезу я. Вам это делать не обязательно, будете охранять снаружи.
— Спасибо — утешил, твою мать, — буркнул Павел.
Дальний дозор на БРДМ и вооруженном пикапе продолжал наблюдать за трассой, прячась в густой «зеленке» за пару сотен метров до единственной дороги, уводившей на север, к Острогожску, и пригодной для перемещения крупного воинского формирования. В колонне насчитывалось свыше ста человек на квадроциклах, мотоциклах с колясками, в двух грузовиках и десятке пикапов, оснащенных станковыми пулеметами и ПТУРами. В центре колонны мрачно рычала тяжелая гусеничная боевая машина пехоты «акинчи» турецкого производства. Ожидание «шлейфа» затянулось надолго. Дозор, равняясь на скорость медлительной БМП, навскидку определил по времени, как далеко ушла колонна: более чем на два километра. Пора уже было докладывать Юрьичу, что «шлейфа» нет, но вот из-за пригорка донесся гул, отчетливо слышный сквозь дождь.
— Внимание, справа, — шепнул корректировщик старшему дозора.
Все вперили взгляды в пригорок, по которому проходила дорога. Гул нарастал. Показался четырехколесный бронеавтомобиль «кобра» с корпусом, угловатым от наклонных бронелистов. На крыше — пулеметная турель, стрелок за рабочим местом. Снайпер дозора мгновенно взял его на мушку. Однако шумела не «кобра» — за ней появилась еще одна такая же бронемашина темно-зеленого цвета. И третья. А дальше… Выползла грохочущая громадина: танк «алтай». Турецкий, внешне очень напоминавший германский «Леопард-2» последней предвоенной модификации с характерным заостренным лбом массивной продолговатой башни. За ним на вершину пригорка выползли еще два таких же, и замыкали эту группу усиления две «кобры».
— Вот же мать их так, — прорычал старший дозора. — Лесник. Я Рыбак. На связь.
— На связи Лесник. Что с грибами?
— Есть грибы, Лесник. Под яблоней и орехами.
— Та-а-ак. А сколько яблок?
— Вилы.
Поскольку числа в эфире произносить было нельзя, приходилось пользоваться шифром. Вилы означали «три».
— А орехов?
— Сучка. — Цифра «пять» заменялась словом «сучка» по его созвучности с более непристойным наименованием сучек. — Но молодые.