Волчья стая
Шрифт:
Неплохо обстоят дела и с обеспечением агентурной сети всем необходимым. В прилегающих к Тегерану труднодоступных районах созданы тайные базы оружия, боеприпасов и продовольствия. С них мы осуществляем диверсионные операции против караванов союзников, с привлечением кашкайских племен Насер-Хана.
— Что ж, все это впечатляет, — удовлетворенно хмыкнул Росс. — А кто сейчас руководит иранской резидентурой.
— Твой старый знакомый, майор Шульце. Он подвизается там под видом муллы в Исфагане и проповедует ислам.
— Достойное прикрытие, — рассмеялся Росс. — Юлиус всегда отличался неординарностью.
— А непосредственно в Тегеране обосновался резидент гестапо Майер, — продолжал полковник. — Тоже весьма оригинальная личность — работает под видом могильщика на армянском кладбище.
— Этого я не знаю, — наморщил лоб Росс.
— Ничего, — похлопал его по плечу Лахаузен. — Скоро познакомишься. Ты ведь теперь правая рука самого Скорцени!
— Это, меня, кстати, не особо радует, не люблю героев в нашей профессии, — пробурчал Росс. — А теперь я хотел бы услышать, что за план вы с ним составили.
— В общих чертах он следующий, — уселся в свое кресло Лахаузен. — Через пару недель, на самолете, на одну из наших баз под Тегераном мы забросим группу радистов. Они проникнут в город, снимут где-нибудь на окраине особняк или виллу и выйдут на связь с Шульце и Майером.
После этого на базу будет высажена основная группа десанта, под руководством Скорцени, которая разместится на вилле и будет готова к действию. В нее войдут снайперы и подрывники.
После получения информации от наших осведомителей о месте проведения переговоров, которые, скорее всего, продлятся не один день, определятся возможные места совершения диверсии в отношении участников переговоров. Скорее всего, это будет посольство русских или англичан, поскольку они расположены в центре, на одной и той же улице. В этом случае наши люди, под видом иранских военных, постараются проникнуть туда и взорвать здание, или устроят засады на маршрутах передвижения переговорщиков.
Если это не удастся, имеются запасные варианты: пробраться в американское посольство, которое находится на окраине города и похитить Рузвельта, что, несомненно, расстроит переговоры, или осуществить нападение на аэродром, откуда будут улетать на родину главы Америки, Великобритании и России.
— Ну что же, — благосклонно кивнул головой Росс. — План недурен. Однако он требует детальной доработки.
— Чем мы и займемся после аудиенции у шефа, — взглянул на часы Лахаузен. — Нам назначено на десять. Он представит тебя Скорцени и даст некоторые рекомендации.
В десять утра, кивнув сидящему в приемной адъютанту, полковники вошли в кабинет Канариса. Помимо адмирала, там находился сидящий в кресле за приставных столом рослый человек в эсэсовской форме, с рыцарским крестом в петлице и шрамом на щеке.
— Гюнтер, — сказал адмирал после взаимных приветствий Россу. — Представляю вам героя Рейха и вашего непосредственного начальника на время операции, оберштурмбанфюрера СС Отто Скорцени.
После того, как вставший с кресла эсэсовец и Росс раскланялись и пожали друг другу руки, он пригласил всех присесть.
— Итак, Гюнтер, вы озакомились с планом операции? — вопросительно взглянул Канарис на Росса?
— В общих чертах, — ответил тот.
— И каково ваше мнение по этому поводу?
— Она задумана неплохо, но над деталями следует основательно потрудиться.
— Именно этим все ближайшие дни вам и предстоит заниматься с Эрвином и его людьми, — кивнул адмирал на Лахаузена. — А оберштурмбанфюрер берет на себя заботы по формированию ударной группы.
— Да, — многозначительно качнул головой Скорцени, — мне предстоит отобрать в вашем полку «Брандербург» надежных парней и, в первую очередь, радистов, снайперов и подрывников.
— Сколько своих людей вы намерены задействовать в операции? — поинтересовался Росс.
— Не менее полусотни, — заявил Скорцени, подрагивая носком начищенного до блеска сапога.
— И каким образом планируете доставлять их на место?
— Радистов мы сбросим с самолета в пустыне, в районе Кума, где их будут ждать наши люди. Все же остальные, во главе со мной, проникнут на территорию Ирана через границу с Турцией под видом торгового каравана, после получения шифровки от первой группы.
— А какова моя роль в операции? — спросил Росс, взглянув на Канариса.
— Вы отправитесь в Иран как дипломат, — ответил адмирал. — В нашем посольстве получите все необходимые явки и пароли, после чего организуете конспиративное размещение прибывающих групп в городе, а также определите вероятные места диверсий и способы их совершения. Итак, господа, имеются ли еще вопросы? — сжал тонкие губы адмирал.
— Да, господин адмирал, — сказал Росс, не обращая внимания на недовольную мину Скорцени. — Могу ли я использовать возможности посольства при радиообмене?
— Только в исключительном случае, — жестко ответил Канарис. — По нашим сведениям он может быть под контролем англичан. Все шифровки сюда — хлопнул он рукой по столу, должны поступать от сброшенных вам радистов.
— Слушаюсь, — наклонил голову полковник. — Больше вопросов нет.
— В таком случае, за работу. И прошу не забывать, — с пафосом произнес адмирал, — эта операция как никогда нужна Рейху! Фюрер ждет от нас победы…
Спустя неделю, на тегеранском аэродроме приземлился военно-транспортный «хейнкель», который был встречен вторым секретарем германского посольства. С трапа самолета неспешно спустился облаченный в твидовый костюм усатый человек в шляпе и пенсне на носу, с небольшим кожаным портфелем в руке. Подойдя к секретарю, он приветствовал того кивком головы и уселся на заднее сидение посольского «хорьха».
Затем в салон второго автомобиля с охраной была загружена дипломатическая почта и несколько ящиков, после чего, взревев моторами, они помчались в сторону города. Через час, попетляв по узким улицам иранской столицы, машины въехали во двор двухэтажного каменного особняка, над входом в который висел ярко красный нацистский флаг.
Росс, а это был он, вышел из автомобиля и вслед за предупредительно распахнувшим массивную дверь секретарем, вошел в здание. Здесь он был препровожден в личные апартаменты посла.