Волхвы против глобализма
Шрифт:
Но на их фоне всегда существует спасительная языческая идея. Само язычество бессмертно, и существует для того, чтобы раскрывать пути зла и указывать человеку его путь, давать ему правильный жизненный выбор. Выбор правилен, когда человек живет для своей земли, своего рода и своих потомков. И опыт человечества показывает, что это воля богов и вечная ценность. Отказ от этих целей является гибельным.
Нам, людям, трудно обобщить понятия добра и зла на общемировой уровень, ибо есть случаи, где этносы входят в непримиримые конфликты, и сказать — кто прав, а кто виноват, бывает очень трудно. Внутри же этносов, где признаны единые этнические законы, возможно нахождение правого и творящего добро, и не правого, творящего зло. Мировое
Тем не менее, в мировой политике и в опыте межэтнических отношений, так же вырабатываются понятия добра и зла. Там видится правильным принцип — не желай чужому народу того, что своему не желаешь. На этом фоне ясно проступает принцип политического зла — политика двойных стандартов, которую несут в Мир идеологи глобализма. Ему противостоит исторический принцип русского добра: принцип равного партнерства между народами. Этот принцип равенства соблюдался даже в случае, если совершалось видимое зло: земля инородцев силой включалось в состав России.
Нравственный Закон в язычестве
1. Мы уже неоднократно связывали понятия добра и зла с понятием законности. Мировое зло, к которому стремится и которое воплощает в жизнь глобализм, — есть беззаконие. Говоря о Законе, здесь имеются в виду не писаные законы людского права. Они, если справедливы, то лишь отражают в себе высший Закон, который мы называем Нравственным Законом Рода.
Этот Закон на бессознательном уровне известен всем русским людям. И надо лишь сказать о нем явно. Сказать надо потому, что мировое зло стремится вытравить этот закон из нас вообще, что само по себе страшно.
Механизм выполнения Нравственного Закона дается нам в наших волшебных сказках. Из них мы с детства узнаем, что из сложных жизненных ситуаций целым и невредимым выходит не тот, кто нахальнее, а тот, кто порядочнее, кто достойнее. Сказка всерьез учит этнической чести. Наш положительный герой может быть бессилен перед деспотом, но он не унижается перед ним. Он может схитрить в борьбе с сильнейшим противником, но он не солжет из корысти или стыда за неправедный поступок. Он может быть поставлен в ситуацию, когда надо украсть, но он не обнаруживает качеств вора. Он не уклоняется от возложенных на него дел. Он довольствуется малым. Он почитает своих родителей, духов-хранителей рода, богов. Он знает все обычаи, вежлив и беззлобен, но опытен и смел в бою. Он не издевается над поверженным противником, не одевает никому веревку на шею в прямом и переносном смысле. Он устремлен к поиску ненаглядной красоты и высших нравственных идеалов. Если он совершает ошибки, то способен достойно исправить их. Он не стыдится выявлять лживость и трусость даже своих братьев.
В награду герой получает наследие предков, (волшебные предметы, коня, меч, царство), получает возможность продолжать род с прекрасной женой, возможность заниматься любимым делом.
Отрицательный герой лишен всего этого, и в результате останется ни с чем.
При всем этом, нам хорошо известны примеры обратных качеств. Во времена расцвета химеры — демократии, наступило время перевернутых ценностей. В результате торжествует вор, негодяй, предатель, лжец. А порядочный человек погибает, либо оказывается у разбитого корыта. Волшебная сказка так же допускает такую возможность. Но она же и указывает нам, что счастье негодяев оказывается коротким. И равнение на него в любом случае позорно. По языческой вере, служение государственной лжи — преступление против Рода, неверие в его справедливость.
Нравственный Закон Рода укрепляется через тайные испытания. В наших волшебных сказках мы каждый раз обнаруживаем, что герой попадает в ситуацию, выход из которой возможен не посредством его физической силы, а посредством проявления его воли и душевных качеств. Испытательная задача — таковой путь избрали боги для обучения нас истине.
Вспомним сказку, например, «Царевна Лягушка». Иван Царевич поступает магически верно, сжигая лягушачью кожу. Но именно этот ход был предвиден батюшкой Кощеем. А проблема борьбы с ним упирается во владение волшебным конем. И здесь Иван царевич проходит три испытательных задачи. Не смотря на сильный голод, он оставляет в живых трех животных, безо всякой видимой для себя корысти, только потому, что они просят его об этом.
Сказки и легенды показывают, что от этичности поведения и самооценки зависит жизнь. Но освоить эту этичность и самооценку можно только через весь комплекс жизни, которую ее предлагает традиция.
Таково осуществление Нравственного Закона. За его исполнением следят древнейшие духи. И он имеет место не только в сказках. Он есть отражение нашей сегодняшней жизни. Мы не ведаем, когда проходим нравственное испытание, и получаем то, что заслужили. Возможность наверняка пройти испытание достойно только одна — всегда и во всем следовать традиции, и сохранять этническое достоинство. На фоне этих сказок, явление сегодняшнего социального нечестия так же следует рассматривать как испытание. И поэтому будущее оказывается не за тем, кто украл больше, а за тем, кто сохранил душу и нравственные принципы.
Согласно мифу творения, этот Закон утвердил на Земле Род, перед тем, как удалиться на покой. Он включил в него всех: и светлых богов — созидателей, и богов — разрушителей, вместе с Чернобогом.
Те же из разрушителей, кто преступает этот закон, неизбежно погибают, будь то дух или человек, этнос или цивилизация. Исключение оказывается лишь для богини Погибели. Она является центром беззакония и плодит вокруг себя злобных духов, которые творят социальные химеры и порождают все мыслимые и немыслимые бедствия, которые мы то признаем историческими закономерностями, то несчастными случаями. После свершения злодеяний, эти духи поражаются божественными хранителями Нравственного Закона. Они распадаются, и после этого уже не могут свершить новых деяний, либо с трудом восстанавливают себя и повторяют свои прежние действия, но уже только как фарс.
Таким образом, добро, это не просто деяние в пользу жизни на земле. Это еще и деяние в согласии с Нравственным Законом. Люди не всегда понимают, то, что они делают — добро ли или зло? Иначе говоря, они могут с добрыми намерениями делать то, что оборачивается злом. Но это либо недостаток знаний, либо пренебрежение Нравственным Законом. И в любом случае — это пренебрежение сутью язычества.
2. Наступает новая эпоха. Признаком этого является то, что сегодня нам не хватает мудрости волшебной сказки для выживания. Наша сказка формирует дух героя до вступления в брак. Получив должную инициацию и правильно сформировавшись, герой вступает в семейную жизнь с утвержденной нравственной позицией. Как будет развиваться жизнь героя после свадьбы — сказка не рассказывает. Это потому, что тут работал огромный родовой опыт народной жизни. Но сегодня эта накатанная колея родовой традиции дает сбой. Родители демонстрируют детям примеры вырождения, чего в народе за тысячи лет не было. В вою очередь дети не могут получить от них правильные стереотипы родового поведения.
Вырождение зародилось в нашем народе во время советского расслабления — в эпоху так называемого застоя, когда народная масса «сообразила», что проходимцам живется лучше, чем честным людям, и потому поколение отцов преступило Нравственный Закон, пришло к выводу, что нужно быть жуликом и проходимцем: «Идя домой, возьми хоть гвоздь — ты тут хозяин, а не гость».
Сегодня, воспользовавшись этим развратом, демократия пытается развратить поколение детей до невозможности рождения и воспитания внуков, и так сокрушить народ с его цикличностью жизни, повторявшейся от поколения к поколению. Потому сегодня мы можем сказать, что видим явление зла еще не бывалого.