Волхвы против глобализма
Шрифт:
По Делягину, роковая трагедия в том, что в стране сформировался класс «новых феодалов». Это силовая и коммерческая олигархии. Это и оказывается то новое дворянство, о котором говорят службисты и все те, кто мечтает о «Проекте Россия».
По Делягину, все силовые структуры облагают предпринимателя непомерной данью. Так же его, предпринимателя, грабят и налоговые инспекции. «Президент Путин сравнил действия налоговых инспекций с терроризмом». Однако это заявления президента оказывается только выпуском пара общественного недовольства. Реально ситуация не исправляется, а только ухудшается. Давление правящей бюрократии и силовых структур на средний класс неотвратимо
Если рассматривать революцию как смену форм собственности и изменение отношения к средствам производства, то ни о какой революции у Делягина речи нет. Есть лишь провозглашение возможности бунта, конфликт с той силовой и административной группировкой, которая закрепилась у нас как правящая. Аналогичные, но более сильные и изощренные клановые группировки находятся у власти в Англии, в США, в Китае. Они так же порочны, и именно они формируют то, что мы называем «мировым злом». На их фоне, российская правящая группировка — это наивные люди с недалекими интересами.
Трагедия сложившейся ситуации в том, что хищные интересы российских государственных мужей направлены на русский народ, да и на другие народы России. Это не случайно. Интересы правящих группировок США, Западной Европы, Японии, Китая и мусульманского мира также направлены на русский народ, и на территорию России в целом. Соответственно, российская власть ориентируется мировым глобализмом так, чтобы она предавала интересы России, а не защищала их. Поэтому нам надо прекратить надеяться на государственную власть, и вообще на кого-либо. Выжить русским в исторической перспективе без возрождения самосознания — невозможно. Народное возрождение видится нам в появлении любых живых объединений русского народа.
Социальный взрыв в стране может произойти, несмотря на драконовскую власть и законодательство. Но здравый смысл говорит, что правящую Россией бюрократию и силовые структуры свергать бесполезно. Если их свергнуть, то либо возникнет окончательный хаос, либо появятся другие силовики и чиновники, которые так же очень быстро погрязнут в коррупции, потому, что иного примера перед ними не было. Выход из этой ситуации только лишь эволюционный. Государственных мужей нужно только лишь индивидуально карать за преступления, и учить.
Итак, самое главное: на сегодня в России нет здоровой традиции управления страной. Более того, утрачивается и сама память о традиционном русском быте, который должен спасать народ в условиях кризиса. Этих традиций почти не осталось от советской эпохи.
2. По этому, говоря об этнической революции, мы не имеем в виду революцию в ее советском понимании. Язычники не берутся свергать власть и устраивать новое государство по каким-то оговоренным трафаретам. Однако язычники заинтересованы в ином, более достойном и более самостоятельном образе жизни, чем тот, который навязывает мировой глобализм. Язычники хотят жить самостоятельно, честно и достойно, без воровства в древнем понимании этого слова. И язычникам так же нужна и власть в стране без воровства.
Власть нужна для наряду. Власть, которая существует сама для себя — язычникам не нужна. Не нужна и власть, которая будет учить язычников жить и объяснять: какому богу молиться. Язычники на то и язычники, что полностью знают: как жить самостоятельно и как богов почитать. Власть для наряда — это власть служащая: охраняющая страну и регулирующая внутренние отношения, но не диктующая их. Так что язычники критиковали, и будут критиковать государство в первую очередь за развращающую народ политику: за стремление глупо повелевать, а не умно служить.
Языческая революция — это подъем народного самосознания до такого уровня, чтобы народ был достоин служащей ему власти, власти «для наряда». Разумеется, сама нынешняя российская власть никак не хочет такой народной самостоятельности. Поэтому она и настроена к язычникам негативно. Власть борется за свое право повелевать, и для этого ей требуется разложение и развращение народа.
Как демократическое государство формулирует закон разврата и разложения, против которого направлена языческая революция? Этот разврат и погибель заключены в формулу: « Что не запрещено, то разрешено». Именно эта позиция, многократно пропагандировавшаяся и через вещающие на нас западные СМИ, и через демократическую прессу, навязчиво вдалбливается нашему народу.
В чем опасность этого утверждения? Опасность в том, что оно не совместимо с традиционной жизнью. В том, что это заявление возлагает на закон такую нагрузку, которая принципиально не выполнима.
Во всяком традиционном и жизнеспособном обществе законы государства не регулируют ВСЁ поведение народа. В значительной степени, поведение регулируется общинными нормами, которые могут быть не писаны, но которые соблюдаются внутри городских районов, деревень, артелей и профессиональных союзов. Это помимо того, что входящие во все эти объединения люди являются подданными государства. Таким образом, нравственность, этику традиционного общества определяет не правитель, а народ в целом, по-русски: Мир.
Идеология глобализма направлена на ликвидацию возможности поддержания народом каких либо нравственных норм жизни. Дескать, на это должен быть ориентирован исключительно закон, который разрешает или запрещает. На все безобразия и подлости, на которые способен демократически свободный человек, невозможно написать законов. Кроме этого, эти законы невозможно исполнить. Ибо приструнить циника и хулигана может либо власть, либо сам народ. Все мы знаем, что даже сильная власть не может заглянуть во все подворотни и проконтролировать все случаи человеческого общения. Поэтому без общественного соблюдения норм поведения и правил приличия, — государство все равно бессильно. Народ здорового общества должен иметь нравственную норму в душе. А если так, то эта норма должна ограничивать человека там, где предвидится исполнение закона, либо в том случае, когда закон не писан.
Обратим внимание на то, что большинство из нас не читали томов законов, но знают как себя должно вести, чтобы не нарушать ни законы, ни устные нормы приличия. Это знание, равное многим томам законодательства, пришло к нам исключительно устно, через нашу традицию, о масштабе которой мы даже и не подозреваем.
Запрет в традиционном обществе не может базироваться исключительно на писанном государственном законе, как не записываются, но соблюдаются правила семейной жизни. Именно так, при способности общества хранить запреты и нормы приличия, безо всякого государства, до сих пор и существовали веками народы. Так было в России — сколько помнит история. Глобализм и демократия приходят с лишением народа прав на выработку внутренних норм жизни. Демократическое государство присваивает, забирает у народа это право, после чего провозглашает: что не запрещено, то разрешено!