Волк равнин. Повелители стрел
Шрифт:
Мальчики стояли, задумчиво рассматривая крутые склоны красной скалы. По правде говоря, все они сомневались, так ли уж стоило сюда гнаться. Но больше всего братьев беспокоило, что на скалах не было видно и следа орлов. Если бы они заметили помет или кружащих над гнездом птиц, то это было бы слишком хорошо. Но ничего подобного не было, и братья стали снова подумывать, не наврал ли Тэмуге в очередной раз.
У Тэмучжина засосало под ложечкой. Он не поел утром, а впереди еще трудный подъем. Рисковать жизнью из-за слабости от голода он не хотел. Пока остальные смотрели на приближающегося Тэмуге, Тэмучжин взял пригоршню
Проколоть вену на плече жеребца – минутное дело. Кровь была густой и горячей, и Тэмучжин сразу ощутил, как уходит голод. Жидкость согревала желудок, словно черный арак. Он сделал шесть глотков, оторвался от ранки и зажал ее окровавленным пальцем. Лепешкой из грязи мальчик залепил ранку и остановил кровь. Он знал: когда они вернутся, на плече жеребца останется только маленькая царапина. Улыбнулся окровавленными губами, повернувшись к братьям, и вытер рот рукавом. Теперь, когда желудок был полон, к нему возвращались силы. Он проверил, остановилась ли кровь, и проследил взглядом, как тонкая струйка медленно стекает по ноге коня. Белоногий как ни в чем не бывало снова принялся щипать траву. Тэмучжин согнал муху с кровавого следа и потрепал любимца по шее.
Бектер тоже спешился. Увидев, что Тэмучжин подкрепился, он опустился на колени возле своей кобылы, направил себе в рот струю теплого молока и стал причмокивать от удовольствия. Тэмучжин притворился, что не заметил этого представления, но Хасар и Хачиун смотрели на старшего брата с надеждой. Они знали по опыту: если попросят – откажет, но если сделать вид, что молока совсем не хочется, то Бектер может и предложить по глотку.
– Хочешь пить, Хасар? – спросил Бектер, резко подняв голову.
Младшего не нужно было упрашивать. Он наклонился и вытянул шею, как жеребенок, лишь только Бектер уступил ему блестящий темный сосок. Хасар жадно тянул молоко, капли стекали по лицу и рукам. Он фыркал и захлебывался, а старший брат улыбался, глядя на мальчика, присосавшегося к брюху лошади. Потом Бектер подозвал Хачиуна.
Хачиун посмотрел на Тэмучжина и заметил, в каком тот напряжении, но старается не показывать виду. Поэтому младший хитро прищурился и отрицательно покачал головой. Бектер пожал плечами в ответ, метнув короткий взгляд в сторону Тэмучжина, а затем отвернулся и стал смотреть, как тащится младший брат на своем маленьком коне.
Тэмуге слезал с лошади с присущей ему осторожностью. Для шестилетнего мальчика до земли было достаточно высоко, хотя любой другой ребенок племени спрыгнул бы с седла с бесстрашием старших братьев. Тэмуге даже такой простой вещи не мог сделать. И все братья скривились, увидев, как неловко он ступил на землю и зашатался. Бектер хмыкнул, и Тэмуге побагровел под его взглядом.
– Это и есть то самое место? – спросил Тэмучжин.
– Я видел, как тут кружил орел. Гнездо где-то на вершине, – сказал Тэмуге и, прищурившись, посмотрел наверх.
– Может быть, это был ястреб? – пробормотал Бектер, проследив за взглядом Тэмуге.
Малыш покраснел еще сильнее и упрямо повторил:
– Это был орел! Темно-бурый, побольше любого ястреба!
Бектер лишь пожал плечами в ответ на вспышку младшего брата и сплюнул на траву.
– Ну может быть. Найду гнездо – узнаю.
Тэмучжин, возможно, и возразил бы старшему брату, но Хачиун, уставший от вечных перебранок, просто пошел к скале, по дороге развязывая кушак. Сбросил халат и остался в рубахе без рукавов и узких полотняных штанах. Затем он схватился руками за скалу, чтобы начать подъем. Мягкая подошва сапог позволяла цепляться за камни не хуже, чем босыми ногами. Другие мальчики тоже разделись, поняв, что тяжелую одежду лучше оставить внизу.
Тэмучжин прошел шагов двадцать вдоль подножия скалы и увидел место, где удобно было начинать подъем. Поплевав на руки, он ухватился за камень. Хасар радостно и взволнованно улыбался. Он бросил Тэмуге повод, испугав малыша резким движением. Бектер тоже нашел себе место для подъема и, упираясь в трещины сильными руками и ногами, крякнул и начал карабкаться вверх.
Через несколько мгновений Тэмуге снова остался один и почувствовал себя очень несчастным. У него затекла шея от того, что он долго следил за поднимающимися вверх фигурками. Но вот они стали не больше пауков, и тут желудок напомнил о себе. Бросив последний взгляд на своих более подвижных братьев, Тэмуге неторопливо направился к кобыле Бектера попить молока. У последнего тоже есть свои преимущества. Вот какое открытие сделал Тэмуге сегодня.
Тэмучжин поднялся довольно высоко. И если сейчас он не удержится и упадет, то наверняка разобьется насмерть. Тяжело дыша, он прислушался – где братья. Но ничего не услышал. Ему даже показалось, что вроде следом за ним никто и не ползет. Он карабкался, цепляясь пальцами рук и ног, запрокинув голову, чтобы видеть, что ждет его впереди. Воздух здесь был холоднее, а небо – пронзительно-голубым, чистым, без единого облачка. Казалось, он взбирается к огромной голубой чаше. Из-под его пальцев прыскали ящерки, и один раз он чуть не потерял опору, случайно схватив одну. Когда сердце успокоилось, Тэмучжин сбросил раздавленное тельце со скалы, где ящерка грелась на солнце, и посмотрел, как она летит к земле, переворачиваясь в воздухе.
Тэмуге остался далеко внизу, но было видно, как он припал к соску кобылы Бектера. Тэмучжин понадеялся, что младшему брату хватит мозгов оставить хоть немного молока. Бектер отлупит его, если поймет, что Тэмуге выпил все до капли. Да, прожорливый мальчишка заслуживает хорошей трепки.
Солнце немилосердно пекло шею и затылок, жгучий пот тек в глаза. Тэмучжин помотал головой, вися только на руках, пока ноги шарили в поисках опоры. Байка Тэмуге про огромных орлов могла окончиться для них плохо, но сомневаться было уже поздно. Тэмучжин даже не был уверен, что сумеет спуститься по такому крутому склону. Наверху нужно будет найти место для отдыха, а не то он просто рухнет вниз.
Тэмучжин карабкался вверх. Желудок его иногда бурчал, напоминая о теплой крови, которой поделился с хозяином верный Белоногий. Тэмучжин срыгнул и, стиснув зубы, подтянулся. Он не испугается. Он сын Есугэя, сын Волка. Однажды он станет ханом. Он не будет бояться и не упадет. Тэмучжин нашептывал себе эти слова, продолжая карабкаться все выше и выше, прижимаясь к скале все плотнее. Ветер усиливался, и Тэмучжин представил себе, как разозлится Бектер, если не он, а его младший брат первым доберется до вершины.