Волк с Уолл-стрит
Шрифт:
На самом деле я просто занял новую нишу и вместо того, чтобы впаривать копеечные (дешевле одного доллара) акции девяноста девяти процентам жителей Америки, у которых не было или почти не было собственных капиталов, стал продавать пятидолларовые бумаги одному проценту самых богатых американцев. На Уолл-стрит была фирма «Ди-Эйч Блэр», которая больше двадцати лет подбиралась к этой идее, но так и не сорвала джек-пот, хотя хозяин фирмы, наглый еврей по имени Джей Мортон Дэвис, сумел заработать гигантское состояние и стал легендой Уолл-стрит.
Но я-то как раз сумел попасть в яблочко, и так удачно сложилось, что попал я в него в правильное
В этот момент мне в голову как раз пришла ценная мысль, и я спросил Дэнни:
— А что сегодня говорят два этих идиота из Комиссии по ценным бумагам и биржам?
— Да ничего нового, — ответил Дэнни, — сидят себе тихо, обсуждают в основном тачки на парковке, обычное дерьмо.
Он пожал плечами.
— Знаешь, они вообще ничего не соображают. По-моему, они даже не понимают, какую мы сегодня сделку заключаем. Они все еще изучают наши записи от 1991 года.
— Хм, — промычал я, задумчиво поглаживая подбородок. Слова Дэнни меня совсем не удивили. Я уже месяц как установил жучок в конференц-зале и каждый день получал подробные разведданные о деятельности Комиссии. И первое, что я узнал об этих представителях регулятора (помимо того, что оба они были абсолютно безликими типами), так это то, что у них одна рука представления не имела о том, что творит другая. Пока одни придурки из Комиссии, сидевшие в Вашингтоне, собирались разорвать в клочья IPO Стива Мэддена, другие такие же придурки, сидевшие в моем офисе в Нью-Йорке, вообще не понимали, что должно вот-вот произойти.
— А какая сейчас температура в конференц-зале? — с живым интересом спросил я.
Дэнни пожал плечами.
— Градусов двенадцать, я думаю. Они сидят в пальто.
— Черт возьми, Дэнни! Почему, блин, там так тепло? Я же сказал тебе — я хочу заморозить этих ублюдков, чтобы они убрались на Манхэттен! Мне что, мастера по ремонту холодильников вызвать, чтобы он это сделал? Дэнни, я хочу, чтобы из их чертовых носов торчали сосульки. Что тут непонятного?
Дэнни ухмыльнулся.
— Послушай, Джей Би. Мы можем их заморозить, мы можем сварить их живьем. Я, пожалуй, могу установить на потолке маленький керосиновый обогреватель, и там станет так жарко, что им вряд ли удастся выжить. Но если им будет неудобно работать в нашем конференц-зале, то они перейдут в другое место, и тогда мы не сможем больше слушать их разговоры.
Я медленно вдохнул и выдохнул. «Дэнни прав», — подумал я и сказал:
— Ну хорошо, хрен с ними. Пусть эти ублюдки доживут до старости. А вот что касается Мэддена, то я хочу, чтобы он подписал бумагу, в которой говорится, что акции по-прежнему принадлежат нам, независимо от
Дэнни кивнул.
— Я займусь этим, хотя и не понимаю, чем это нам поможет. Если мы когда-нибудь попытаемся нарушить договоренность, то окажемся в таком же дерьме, как и он. Мы ведь нарушаем примерно семнадцать тысяч законов и инструкций, — несмотря на то, что офис лишь недавно проверяли на наличие жучков, Дэнни произнес эти слова одними губами, — когда используем Стива как подставного при таком объеме акций.
Я поднял руку и нежно улыбнулся.
— Ну, ну, ну. Угомонись! Во-первых, офис проверяли на жучки тридцать минут назад, так что, если они уже сумели их снова установить, значит, они заработали право нас поймать. И мы нарушаем вовсе не семнадцать тысяч законов, а всего-то три или четыре. О`кей, о`кей, пять. Но в любом случае об этом никто никогда не узнает.
Я пожал плечами с видом оскорбленной невинности.
— Ты меня удивляешь, Дэн. Письменное соглашение нам очень поможет, даже если мы не сможем им воспользоваться. Это психологически мощное средство, которое не даст ему нас кинуть.
Как раз в этот момент по интеркому раздался голос Джанет:
— К вам идет ваш отец.
— Скажи ему, что у меня встреча, черт возьми, — крикнул я.
— Вот еще, — бросила в ответ Джанет, — сами ему это говорите. Я не буду.
Что за нахальство! И как ей наглости хватает! Секундное молчание, и я умоляющим тоном сказал в интерком:
— Джанет, пожалуйста! Просто скажи ему, что у меня важная встреча, или селекторное совещание, ну, или что-нибудь еще, прошу тебя!
— Нет, нет и нет, — бесстрастно ответила она.
— Спасибо тебе, блин, ты не помощница, а просто чудо! Напомни мне об этом через две недели, когда я соберусь выписывать тебе рождественский бонус!
Я остановился в ожидании ответа. Его не было. Мертвое молчание, черт возьми. Невероятно! Но я не сдавался.
— Он далеко?
— Примерно в пятидесяти ярдах отсюда, и приближается со страшной скоростью. Я даже отсюда вижу, как у него вены на лбу раздулись, и он курит минимум одну сигарету, а может быть, даже и две сразу. Богом клянусь, он похож на огнедышащего дракона.
— Спасибо, что подбодрила меня, Джанет. Ты не можешь по крайней мере как-нибудь его отвлечь? Может, включить пожарную тревогу? Я…
Как раз в этот момент Дэнни приподнялся со стула, явно собираясь покинуть мой кабинет. Я поднял руку и резко спросил:
— Куда это ты собрался, мужик? — и ткнул пальцем в сторону его кресла. — Сядь, блин, и расслабься.
Я снова повернулся к интеркому.
— Джанет, подожди, не уходи никуда, — затем снова к Дэнни: — Хочу тебе кое-что сказать, дружище: по крайней мере пятьдесят из шестидесяти тысяч этого счета «Америкэн Экспресс» твои, так что тебе тоже придется все выслушать. Кроме того, от численности боевого состава многое зависит. Джанет, скажи Кенни, чтобы он немедленно оторвал от стула свою задницу и шел ко мне. Ему тоже придется отвечать за это дерьмо. И открой мою дверь. Немного шума нам не помешает.