Волки Одина
Шрифт:
Санёк, поколебавшись немного, подсунул мужику рукоять. Тот вцепился. Санёк был начеку: если попытается ударить…
Не попытался. Минута – и бульканье стихло.
Санёк услышал, как Алёна лупит кресалом, высекая искры.
И вдруг сбоку – жуткий хрип.
Санёк выдрал меч из пальцев покойника (уже привычное дело), вскочил, разворачиваясь на звук…
И тут как раз вспыхнул мох от Алёниной искры.
Хрипел Серёга. То есть уже больше не хрипел. Лежал, вытянувшись, на земле. И что-то нехорошее было в том, как
Санёк таращил глаза, выискивая опасность. Никого и ничего. Ни шороха…
Очень осторожно, «держа» пространство, Санёк подошел к телу друга. Не глядя, протянул руку, коснулся шеи… Пульса не было.
И тут свет звезд померк. Даже не померк – подернулся сизым серебром. Прозрачным, как стрекозиные крылья. Санька будто мазнуло по лицу ледяным ветром…
И ничего не произошло. Тело Серёги осталось лежать на земле. Мертвое тело…
«Новичков не убивают», – всплыло в сознании.
Серёга – новичок. Следовательно, он должен быть живым.
Но он был мертвым. Санёк был в этом уверен. И знал, что не ошибается. Его генетический или какой-то там еще опыт, разбуженный несколько месяцев назад мастером Скауром, утверждал однозначно: мёртв.
Глава семнадцатая
Игровая зона «Мидгард». Тризна
Серёгу похоронили здесь же, на высотке.
У Санька было огромное желание: выйти и сказать тем же контролерам и прочим мастерам всё, что он о них думает. Новичков не убивают! Как же! За этот обман должен кто-то ответить!
Отговорила Алёна.
– Чего-то рано ты переживать начал, – заявила она. – Уверена: дружок твой уже на Свободе очутился. В чем мама родила. Помнишь, Маленький Тролль предупреждал, как новичков из Игры выбрасывает? Забыл?
– Да видел я, как по эвакуатору выходят! – возразил Санёк. – Ничего здесь не остается. И от меня ничего не осталось, когда меня в прошлый раз выбросило. А Серёга – вон он, под камнями лежит!
– Мало ли что где лежит! Это Игра, Санечка! А мы с тобой в ней – как комарики мелкие. Не знаем ничего и не решаем ничего. А если ты прав и дружок твой реально мертв, то ничего ты тут не поделаешь. И оживить его уже не оживишь, и сам нарвешься. Неужели не понимаешь, что ни стража, ни прочая мелкая администрация, ни даже игроки верхних уровней ни хрена не решают?
– А кто решает?
– Игра, Санечка! Стратегия. Или кто-то в Игре, до кого снизу не дотянуться. Вот хоть Берсерка вспомни. Игрок четвертого уровня. А сидит в Игровой зоне, дует пиво с такими, как мы… И ничего не может сделать!
– Берсерк! Точно! – воскликнул Санёк. – Он что-то такое увидел. Помнишь? Когда Серёгину руку разглядывал? Надо выяснить!
– Так он тебе и скажет! – фыркнула Алёна. – Вот ты такой весь симпатичный, подходишь к Воину Силы четвертого уровня и требуешь отчета. Если он тебя просто пошлет на буковки, значит, ты везунчик. Забудь. Пойдем трофеи собирать, а потом лодку поищем. Может, от этих двоих осталась? И об эвакуации тоже забудь.
– Почему это?
– А на небо глянь!
Санёк глянул. И убедился, что, пока они хоронили друга, небо затянуло наглухо, и понять, где теперь солнце, абсолютно невозможно.
– Что будем делать? – спросил он.
– Это ты скажи, – отозвалась Алёна. И тут же добавила: – Поесть бы надо, – и пояснила, угадав его мысль: – Не хочу, но надо. Мало ли что…
Санёк кивнул. Подход этот полностью совпадал с тем, который продвигал Фёдрыч. Солдат ест, когда есть что. И спит, когда есть где. «И с кем», – обычно добавлял с ухмылочкой бывший майор спецназа.
Санёк поглядел на Алёну. Местная одежда не добавляла ей шарма. Так же как пыльные разводы на лице и перепачканные в земле руки. Но он ее хотел. Очень. Прямо сейчас. Немедленно.
– Не парься, – Алёна успела заметить его возбуждение раньше, чем Санёк прикрылся щитом, сделав вид, что его беспокоит крепление рукояти. – Адреналин. Нормально.
И расстегнула ремень.
– Не надо… – попытался возразить Санёк. – Я…
– Я сказала: не парься! Давай по-быстрому. Полегчает, я знаю.
Спустила до коленок штаны, размотала льняную тряпочку, местную замену нижнего белья, наклонилась, упершись руками в заросший мхом валун…
Теперь он уже не мог сказать «нет». Да и не хотел. Однако чуть не бросил это дело, обнаружив, что она – абсолютно сухая.
– Давай уже, не останавливайся, – в голосе Алёны тоже не было ни малейшего желания. Санёк к такому не привык. И даже растерялся… И вышло – даже к лучшему, потому что останавливаться он не стал, а вот по-быстрому не получилось. Получилось – как надо.
– Ну ты монстр, – проворчала Алёна, изучая оставленные пальцами Санька кровоподтёки. – Полегчало хоть?
– А тебе?
– А сам как думаешь?
Санёк не ответил. Он думал: неправильно всё это. Вот он затащил в Игру друга, а тот погиб. В общем – из-за него. А теперь вот трахался у его могилы с девушкой, которую… которая… Короче, не любит он ее, это факт. Но ведь и то, что ему реально полегчало, тоже факт. Загруз только в мозгах остался, не в сердце.
– Тризна, – сказала Алёна, не дождавшись ответа. – Это здесь так называется. Проводник говорил: они на похоронах не плачут, а веселятся. Чтоб видели мертвые, что им, живым, хорошо, – и тоже радовались. Пошли мыться…
И двинула к берегу, сверкая незагорелыми ягодицами.
Санек вспомнил, как прошлым летом ездили в деревню на поминки двоюродной бабки. Тоже ведь все нажрались и к концу забыли, зачем приехали. Типа тоже праздник. Только мрачный.
А еще они нашли лодку. Наверняка тех двоих, которые напали ночью. Теперь можно было и на материк. А нужно ли?
Глава восемнадцатая
Игровая зона «Мидгард». Лысая ведьма
– И снова мы с тобой, Санечка, плывем. Как в прошлый раз. Помнишь?