Волнение
Шрифт:
— Я не пялился на твои ноги, — добавил он.
— В моих ногах нет ничего неправильного, — сказала она.
— В самом деле? — Он не знал, почему произнес это. Ничего другого не пришло в голову.
— Мои ноги в порядке, — настаивала она.
— Они первоклассные, — согласился Боди. Самая лучшая пара ног, которую мне довелось увидеть за долгое время.
— Ну, конечно. — Она смотрела на него, прищурившись.
Либо у неё проблема с ногами, чего я не заметил, либо её самооценка нуждается в серьезном пересмотре.
—
— У меня есть только эти.
— Это не то, что я… — Он понял, что она пошутила. Застигнутый врасплох, он расхохотался. Девушка не смеялась, но вскоре уголок её рта приподнялся в слабом намёке на улыбку.
— Монета все ещё у меня, — сказал Боди, подбросив её в воздух и поймал. — Что скажешь, если мы сходим в студенческий союз и угощу тебя «Доктор Пеппер»?
Приглашение она приняла.
Так всё началось: брошенная монета, разглядывание ног, недоразумение и шутка, которая расставила всё по местам.
Мелани, казалось, недоумевала оттого, что он находил её привлекательной, и отпускала неловкие шутки о том, что была тощей и плоской.
Следующей ночью под открытым небом в автомобильном кинотеатре, когда он нащупал её спину под блузкой, чтобы расстегнуть лифчик, она сказала: — Будешь разочарован.
— Не смеши меня, — ответил он.
Расстегнув его, он добрался до округлостей, а она схватила его за запястье.
— Не надо, — сказала она. Мелани плакала, и слёзы её, катившиеся по щекам, мерцали серебром в свете киноэкрана.
— Они как у куклы, — всхлипнула она.
— И что? — Она отпустила его руку.
Он переместил её на грудь.
— Вот видишь? — Спросила она.
Боди ответил: — Не так уж они и плохи, Герман.
Мел рассмеялась сквозь рыдания, и толкнула его локтем. Грудь была теплой и гладкой. Небольшой, но целиком заполнявшей ладонь. Соски затвердели. Его руки блуждали от одной груди к другой. Он хотел их поцеловать, но, когда попытался расстегнуть блузку, Мелани остановила его.
— Не здесь, — выдохнула она. Они оставили кино под открытым небом и Боди покатил в свою квартиру.
Когда он открыл дверь, Мел оставалась неподвижной и вглядывалась в темноту комнаты широко распахнутыми, испуганными глазами. Боди взял ее за руку. Та была холодной, как лед. И сама она дрожала. — Не бойся, — сказал он и провел её внутрь, включив по пути свет.
— Я ничего об этом не знаю, — призналась она. Голос возвысился, и казался зажатым.
— Я тоже, — сказал Боди, чтобы успокоить её. — Давай просто посмотрим телевизор.
Быстрый, нервный кивок.
— Мы не обязаны что-либо делать, — сказал он.
— Хорошо.
Он включил телевизор, и, оставив Мелани на диване, прошёл на кухню, чтобы налить вина. Затем сел рядом с ней. Она держала бокал обеими руками, будто боясь опрокинуть его. Сделав маленький глоток,
— Почему ты так волнуешься? — спросила Мелани.
— Кто, я?
— Да, ты.
Они долго смотрели друг другу в глаза.
— Мы не обязаны что-либо делать, — повторила она ему, и улыбнувшись, поставила бокал на стол.
Боди поставил свой.
Они поцеловались и обняли друг друга. Она дрожала, но толкнула его на диван. Они лежали на боку, рядом друг с другом. Мелани всё ещё дрожа, расстёгивала ему рубашку и ласкала открытую грудь. Боди последовал её примеру. Вскоре они были обнажены до пояса. Боди целовал её губы, глаза, длинную шею с чёрным бархатным колье. Поглаживал, ласкал, сжимал её грудь, пока, её руки блуждали по его спине.
Они не решались спуститься ниже пояса, и Боди соблюдал негласное правило, запрещая собственным рукам двигаться ниже по телу Мелани.
Вскоре он понял, что не пойдёт на это раньше, чем она. Нижняя часть тела была табу. Можно касаться, тереться, но руки держать при себе, и оставаться в одежде.
Он так же понял ещё кое-что.
Мелани была девственницей.
Должна ей быть.
Нижняя часть тела была не просто запретной зоной, её даже не было на карте.
Боди будет у неё первым.
Если бы мог стянуть с неё штаны… Но это не так-то просто.
Лучше не надо.
Может завтра вечером или…
Рука Мелани протиснулась под его пояс. Холодные пальцы обхватили член.
Боже мой, подумал он.
Пока её пальцы ласкали его, он открыл молнию на её вельветовых брюках.
Сползли ли они вниз, Боди не знал. В тот момент он соображал слабо. Ошеломленный, он обнаружил, что находится сверху на Мелани и внутри неё, но не полностью. Сдерживаясь, он горел желанием ощутить, как её гладкая плоть обхватит его, но не спешил, чтобы не причинить ей боль, даже не смотря на то, что её пальцы впивались в его ягодицы, заставляя проникнуть глубже. Она задыхалась, « Сильнее… Давай!» И он вошёл. Вздрогнув, Мелани издала стон. — О, — протянула она, и выгнулась дугой ему навстречу. Боди вошел полностью и уже спустя какое-то время, не в силах сдерживаться, извергнулся пульсирующими толчками.
Она крепко держала его, и гладила по волосам, не позволяя подняться. Он пробормотал лениво что-то о том, что не хочет её придавить, а она шепнула в ответ, что не стоит об этом беспокоиться.
Боди заснул. Когда он проснулся, то всё ещё был сверху и внутри Мелани. Он чувствовал себя приклеенным к ней. — Кажется, мы прилипли друг к другу, — сказал он.
— Вот и хорошо, — улыбнулась она и чмокнула его в кончик носа.
— Похоже, мы правда склеились.