Вольный стрелок
Шрифт:
Уже в здании управления полетами Денис переоделся в термобелье, поверх него натянул тесный плавающий костюм и вслед за Егором Антоновичем полез по пожарной лестнице на самый верх девятиметрового сооружения.
Водруженный на суперэтажерку, маленький крылатый аппарат нес никарагуанскую бело-синюю расцветку, на стабилизаторе и крыльях имел эмблему в виде желтой звезды на красно-черном фоне и размашистое название «Касатка» на борту. Во избежание юридических и дипломатических проблем всякую связь с российской родословной «взрыволета» адвокаты концерна посоветовали убрать.
Внутреннее
— Тесновато, — усаживаясь за спиной Сизаря, отметил Тумарин.
— На орбите в таком ребята месяцами живут и не бухтят, — хмуро ответил шеф-пилот, щелкая тумблерами. — Питание есть, давление есть, системы жизнеобеспечения протестированы.
— У меня все индикаторы зеленые, — со своей стороны ответил Алексей. — Аккумуляторы под завязку, в барабанах полтора кило топлива, лазеры в каналах юстировки, давление в генераторе есть. За ночь ничего не прохудилось.
— «Богатырь», это «Касатка», — сообщил в микрофон Егор Антонович. — К взлету готовы.
— Вас поняли, взлетаем, — ответили наушники так громко, что услышал даже Денис. Впрочем, с его места, откуда можно было различить только зеленые волны джунглей через иллюминатор, да крышу аэропорта через плечи пилота и бортмеханика, каковым в этом полете по факту числился Сизарь — с его места казалось, что они уже поднялись на изрядную высоту.
Однако вскоре картинка в окнах зашевелилась, повернулась в одну сторону, в другую, быстро покатилась назад, чуть наклонилась и ушла вниз.
— Странно, совсем не слышно двигателей, — отметил Тумарин.
— Слишком далеко внизу, — отозвался пилот. — Звуки сносит.
— Ну вот. А я только собрался похвалить звукоизоляцию.
Егор Антонович промолчал, выжидательно поглаживая сектор газа.
— Дениска, держи инструкцию! — протянул через плечо пачку распечаток Сизарь. — Будешь за робота, чтобы мы чего при старте и планировании не забыли. Потом, на серийных машинах мы, само собой, автоматику поставим. А пока вручную.
— Хорошо, — согласился Тумарин, — давай.
Он перелистал страницы, разделенные на списки «вкл» и «выкл», ничего в них не понял и снова выглянул в окно. Теперь с его места можно было разглядеть только редкие облака и бесконечную голубизну, лишь изредка подчеркиваемую темной линией далекого горизонта.
— «Касатка», я «Богатырь». Высота десять, идем в рабочую зону.
По понятным причинам стартовать над обжитой сушей, застроенной заводами, электростанциями и жилыми домами, орбитальный челнок не мог. Первый запуск летного экземпляра Тумарин — с одобрения доброго десятка главных конструкторов самых разных контор — назначил над океаном, в стороне от судоходных линий.
— «Богатырь»,
— Принято, «Лодка».
Это был «Бе-200», готовый спасти испытателей в случае аварийной посадки на воду. Но об этом варианте Денису думать не хотелось.
Минуты тянулись, как резиновые. Четыреста километров до безлюдного района в океане они должны были преодолеть за полчаса, но Тумарину показалось, что прошел целый день, прежде чем рация челнока снова ожила:
— «Касатка», я «Богатырь». Набор высоты завершен. Эшелон четырнадцать тысяч метров. Мы в рабочем районе на рабочей высоте. Доложите о готовности.
— У меня приборы указывают полную исправность, — ответил Сизарь.
— Я «Касатка». К работе готовы, — ответил в микрофон пилот.
— Вас поняли. Готовьтесь к сбросу… Замки отстегнуты. Повторяю, все четыре замка отстегнуты. Выпускаем закрылки! Расцепление подтверждаю. Хорошего полета, мужики!
— Вас понял, «Богатырь». Самостоятельный полет подтверждаю, замечаний нет, — громко сглотнул Егор Антонович. — Спасибо, что подбросили.
— Я «Лодка», ухожу в район патрулирования.
— Понял, «Лодка». Спокойного полета!
«Это точно, — мысленно согласился Тумарин. — Лучше бы они нам не понадобились».
Ему показалось, что он слышит, как шелестит снаружи воздух — но это, конечно же, было иллюзией. Если он не различал в салоне рева моторов, то уж тихому шелесту в кабину было не пробиться совершенно точно.
Сброшенный на высоте четырнадцати тысяч метров со спины «Ан-124», челнок оставался пристегнутым поверх огромного планера, выполненного по схеме «бесхвостки». Странная конструкция даже сейчас вызывала у Тумарина сильные сомнения в своей надежности, но проектанты РЦ «Макеева» дважды прогнали перед ним на компьютере схему обтекания воздушными потоками при разных углах атаки и убедили, что именно такой планер склонен к самостабилизации и надежно обеспечит старт даже при самой неблагоприятной погоде. Пришлось поверить.
Как ни странно, инженеры в очередной раз оказались правы: в разреженном воздухе над Тихим океаном «Касатка» лишь немного задрала нос и устойчиво помчалась вперед, обгоняя мелко резанные, перистые облака.
— «Касатка», я «Богатырь». Удаление сто пятьдесят. Начинайте предполетную подготовку.
— Вас понял, — кивнул Егор Антонович. — Штурман, инструкцию! Эй, на галерке! Заснул, гений?
— А, простите! — Денис схватился за распечатку: — «Порядок подготовки к старту двигателя. Первое: закрыть экранирующие заслонки дюз двигателей ориентации…»
— Закрыты!
— Закрыть датчики давления.
— Закрыты!
— Закрыть приборы аэронавигации.
— Закрыты!
— Закрыть панель моторного отсека.
— Закрыты!
— Отключить системы жизнеобеспечения.
— Отключены!
— Экранировать приборы системы жизнеобеспечения.
— Закрыты!
Список был довольно длинным, аж на трех страницах, и только в самом конце стояло:
— Отключить радиостанцию!
— «Богатырь», подготовка завершена. Мы отключаемся и начинаем работу.