Волонтер
Шрифт:
– Думаю, тебе нужно держаться подальше от этой благотворительной организации, – произнес Павлов. – Да и от клиники «МедКР» тоже.
– Я не верю, что наш фонд может причинить кому-то зло, – с горечью сказала девушка. – Да и Коробова я знаю давно. При чем тут наша организация?
– Ваш фонд финансирует больницу, в которой делают незаконные операции, Алла. Люди гибнут там по совершенно непонятным причинам, – тихо, но решительно проговорил Павлов. – Вспомни Женю. Почему ее так быстро кремировали?
– Ты говоришь страшные вещи, – пролепетала
– Аллочка, я вполне понимаю твои чувства, – терпеливо проговорил Артем. – Но ты убедишься в том, что я говорю правду, когда у меня будут факты. Это произойдет очень скоро. Сегодня утром кто-то положил на капот моей машины убитую собаку. У меня есть все основания подозревать, что к этому причастны люди, имеющие отношение к клинике «МедКР». Они знают, что я начал ворошить их гнездо. Как ты думаешь, стал бы я тратить свое время лишь на то, чтобы слепить из вашего фонда монстра? Для чего мне заставлять тебя менять свое мнение о Коробове? – Ему показалось, что он услышал всхлип. – Прошу, сними розовые очки. Вас просто используют, – сказал Артем. – Я все тебе объясню, обещаю.
– Я не хочу ничего слышать! – со слезами в голосе выкрикнула Алла и выключила телефон.
Лицо адвоката теперь казалось высеченным из камня. Как бы то ни было, рано или поздно он сообщил бы это Алле. Артем хотел перезвонить девушке, но в последнюю секунду передумал. Сейчас не самое подходящее время и место для подобных объяснений.
Наконец на трассе стало свободнее, и его нога утопила в пол педаль газа.
Трудное решение
Дверь палаты неслышно отворилась, и внутрь шагнула Глорис. При виде супруги лицо Джеймса озарилось улыбкой.
– Ты хорошо сегодня выглядишь, – сказала она, погладив его руку.
– Я и чувствуя себя намного лучше. Привет, Глорис!
– Привет, родной! – Женщина присела на стул возле койки и проговорила: – Врач сообщил мне, что завтра ты можешь покинуть клинику.
Джеймс кивнул и заявил:
– Мне до смерти надоело тут валяться.
– Что мы будем делать, Джеймс? – спросила Глорис.
Только сейчас он заметил, как изменилась его жена. Несмотря на регулярные подтяжки лица, омолаживающие кремы и профессионально наложенный макияж, даже с первого взгляда было видно, как она постарела за эти дни. В глазах Глорис все реже и реже вспыхивали огоньки надежды.
– Я должен сегодня дать ответ по поводу операции, – признался Джеймс. – У меня два варианта. Оставить все как есть или искать новое сердце.
– Оставлять все как есть нельзя, – твердо сказала Глорис. – Я не собираюсь смотреть, как из тебя медленно уходит жизнь. Ты мне нужен.
– Я тоже этого не хочу. Но пересадка сердца, Глорис, это не замена масляного фильтра в нашем «Линкольне».
– Неужели нет специалистов, которые могут сделать тебе эту операцию, Джеймс? – изумилась женщина. – У нас есть деньги. Ты уважаемый человек, многого добившийся в жизни. Разве это так
Глорис явно боялась закончить эту мысль вслух.
– Именно, – произнес Джеймс. – Сердце нельзя купить в магазине подержанных товаров. Есть листы ожидания. Существует очередь, Глорис, и она огромна. Я и представить себе не мог, что так много желающих получить новую почку или то же сердце! Никто не знает, сколько потребуется ждать, когда подойдет моя очередь. К сожалению, никакие деньги не помогут мне стать первым в этом списке.
– Но есть же какой-то выход!
– Есть. Завтра я обо всем тебе расскажу.
Взор Джеймса остановился на часах. Кларк должен выйти на связь через минуту.
– Дорогая, мне очень неловко тебя просить, но нам нужно прощаться, – сказал он. – У меня сейчас будет важный разговор. Именно на эту самую тему.
– Конечно, любимый. – Глорис нежно поцеловала супруга в прохладный лоб. – Все будет хорошо, – шепнула она и ласково провела тонкими пальцами по редеющим волосам Джеймса.
Он изобразил на лице улыбку, но и сам понимал, что она вышла слишком напряженной.
Женщина тихо покинула палату, а Джеймс подтащил к себе ноутбук.
– Давай же! – недовольно пробурчал он в ожидании, пока загрузятся все программы.
Наконец мистер Оутис включил скайп и сразу услышал:
– Вы пунктуальны, Джеймс.
Американец едва разглядел Кларка, который сидел в каком-то темном помещении. Бледноватое вытянутое лицо, плотно сжатые губы и черные, бездонные глаза, напоминающие бойницы.
«Он похож на стервятника, который терпеливо ждет, когда его жертва окончательно обессилет», – внезапно подумал Джеймс и сказал:
– Доброе утро, Брэндон.
– Вы приняли решение?
Джеймс кашлянул, собираясь с мыслями.
– Эта заминка означает, что вас все еще одолевают сомнения? – осведомился Кларк.
– Дело в том, мистер Кларк, что мы с вами оба взрослые и умные люди, – начал американец, вновь перейдя на официальный стиль. – Вам как никому другому известно, что прежде чем пойти на какой-то ответственный шаг, нужно просчитать все возможные риски…
– Можете не продолжать. Вам ведь нужны гарантии, не правда ли? – перебил его англичанин.
– Да. Я плачу немалую сумму, при этом рискую жизнью.
– Вы совершенно правы. На вашем месте я поступил бы точно так же.
– Так что вы скажете? Видите ли, мистер Кларк, было бы очевидной глупостью ложиться под нож хирурга, который будет вскрывать твою грудную клетку, не владея никакой информацией. Здесь, в клинике, у меня была масса времени, чтобы хоть немного вникнуть в суть вопроса трансплантологии. Я имею в виду пересадку сердца.
Кларк молчал и сидел в полной неподвижности. Со стороны могло показаться, что Джеймс разговаривает с манекеном. Но в его глазах вдруг промелькнули тусклые огоньки, и американец непроизвольно подумал о стволах, высовывающихся из бойниц.