Волшебная голоша, или Необыкновенные приключения Вадима Смирнова, его лучшего друга Паши Кашкина и 33 невидимок из 117-й школы
Шрифт:
И вдруг из проруби выскочила щука.
– По вашему хотению, по моему велению я уже здесь. Ой, вы знаете, этот карась решил жениться на белорыбице. Ну и дурак! Она же совсем не хозяйка. Постирать и то не может, а уж чтобы зажарить на завтрак червяка - ни боже мой! Ах, эти молодые люди! О чем они только думают!
– Мммм... Извините, нам бы хотелось узнать...
– Послушайте; молодой человек, неприлично перебивать старших. Просто не дают развернуться... Ну и ну!..
– Ммм... Видите ли, нам хотелось бы узнать: не знакомы ли вы лично или, так сказать... мммм... через кого-нибудь с волшебником Кузькой - зеленым тайменем?
– Кузька? Емелю знаю, Кузьку-нет. Так вот, я и говорю карасю: ну, зачем тебе белорыбица?..
Заведующий щелкнул выключателем. Экран погас. Можно было подумать, что все это сон, если бы не лужи, которые остались у каждого кресла от только что растаявших сугробов.
– Может быть, попробуем, - несмело сказал Сеня, - поискать в другой области?
– Мммм .. то есть?
– В сказках о невидимках?
– Ммм... Мудро! Да у вас не голова - академия... Мммм... "Вырастем-созреем..." Ох, эта песенка...
Чего только не перепробовали! И волшебное питье, и шапку Черномора, и чародейский платок-все зря. Надели и шапку-невидимку - и снова стали невидимыми. Правда, когда сняли ее, они уже не были зелеными. Вернее, были, но наполовину-вторая половина стала синей. Но на это уж никто не обратил внимания-так все устали.
Именно тогда Сене пришла самая правильная идея: с помощью "Локатора СИЧ" поискать Кузьку в озерах Сибири.
И начались поиски. Установили дежурство. Через каждые два часа сменяли друг друга у локатора.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ,
более грустная, чем веселая
– Он! Он!-закричал Димка не своим голосом.
– Ммм... Где?
– Видите, видите, таймень зеленый в глубину уходит? Кузя! Кузя! Кузьма Озерыч, что же вы от нас прячетесь? Не бойтесь!... Мы вам ничего плохого не сделаем!..
– Это я-то боюсь?-Таймень повернул к экрану голову, Паша Кашкин сразу узнал привидение, которое он видел на озере.
– Это я-то боюсь? Не на таковского напали.
– Кузьма Озерыч!
– сказал заведующий "Лабораторией СИЧ".-С помощью вашей галоши... ммм... эти мальчики стали невидимыми. Только вы знаете секрет, как им вернуть прежний облик.
– Знаю, да только секрет-то теперь бесполезен.
– Почему?-спросил Сеня.
– Потому, что может стать видимым только Вадим Смирнов-тот, кому я подарил галошу. А остальные... Вадим должен сказать те же слова:
Ахалай-махалай,
Крони-брони-чепухай,
Эки-веки-чебурек...
к только в конце-иначе:
Стань обычным, человек!
Но дело в том, что когда я дарил галошу мальчику, который так много для меня сделал, я думал, что он ОДИН станет невидимкой. А он сделал невидимыми ТРИДЦАТЬ ТРИ ЧЕЛОВЕКА. Теперь галоша перестала действовать. Он может стать видимым один... Один...
– А чем мы вам можем помочь?-спросил Паша.
– Вы и можете и не можете... Мне нельзя объяснить вам это: иначе я навсегда останусь рыбой. Скажу вам еще загадку, может, пригодится она вам. НЕ ВИДЕН ПАЛЕЦ, ДА ВИДЕН КУЛАК!..
И уплыл Кузька в темную глубину.
– А ведь он нам подсказал выход,-сказал Леня Фомин.-Только какой?
– Мммм... Пожалуй, вы правы... Поищем в отгадках... Ммм.,. Нет, ничего нет.
– Мне кажется, - несмело сказал Сеня, - что он посоветовал нам собрать всех невидимок вместе. Один-палец" все-кулак.
– Верно.
– обрадовался заведующий.
– ОДИН - ПАЛЕЦ, ВСЕ-КУЛАК!
И хотя на экране была видна гладкая, как стекло, поверхность горного озера, а Кузька был далеко-далеко, показалось Димке, что, спрятавшись под водой, хитро улыбается зеленый таймень.
Каждый день с аэропорта Домодедово вылетают самолеты: простые, тридцати-сорокаместные, огромные, звонко-гудящие реактивные. Здесь начинаются пути, связывающие столицу с самыми дальними уголками страны и земного шара.
Сегодня среди пассажиров, стремящихся на восток, среди провожающих можно было встретить и многих наших знакомых. Был здесь и полковник Логинов с женой и маленькой дочкой. Был и лейтенант Фомин, и милиционер Степан Аванесов со своей невестой - сестрой Алены-Малены; профессор Верхомудров, и заведующие лабораториями, и даже Степан Петухов с мамашей своей, продавщицей пирожков.
Вокруг странно раскрашенных мальчиков толпились любопытные, и Димка тотчас же вспомнил, что уже слышал когда-то те же самые слова:
– Гляди-ка, какую рекламу придумал цирк!
И вот в репродукторе раздался звонкий девичий голос. Он категорически предлагал пассажирам, вылетающим в город Прибайкальск, занять места в самолете.
Мальчики заторопились. Им было и весело и грустно. Весело потому, что через семь часов они будут дома; грустно потому, что приходилось расставаться с людьми, которых мальчики успели полюбить всей душой. Подумать только! Семь часов, и все трое-Димка, Паша и вожатый Сеня-будут пожимать руки друзьям, говорить с Анатолием Петровичем, но раньше всего - увидят родителей.
Бабушка Варвара всплакнула и посоветовала не открывать форточку, Леня просил писать, а Степка Петухов протянул друзьям на прощание большой пакет. Мальчики развернули его уже в самолете: там лежали удивительного вкуса домашние пирожки.
Вихрь вырвался из камер сгорания, оторвал самолет от земли и бросил в синее, на редкость для Москвы безоблачное небо.
– Ну вот, - хлопнул Леню по плечу Василий Михайлович.-А ты говорил "фантастический роман". Видишь, все оказалось значительно проще.
Леня молчал. Ему было грустно.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ,
которая обычно служит эпилогом
и в которой волшебник перестает быть волшебником
Их встречала вся школа.
А когда они пошли с вокзала, весь город высыпал из домов, остановились автомашины и трамваи, опустели магазины. Еще бы! Такого зрелища никто никогда не видывал; впереди, рядом с учителями шагал молодой человек, видимо, вожатый, потому что над плечами у него не видно было головы, потом шагали два паренька, раскрашенные, словно клоуны из цирка: половина лица синяя, половина - зеленая. Потом шли невидимки-о них знал весь город, поэтому им кричали "ура", хотя увидеть не могли. Просто над улицей летело звонкое и торжественное: тра-та-та-та-та! Тра-та-та-та-та!