Волшебник из третьего 'Г'
Шрифт:
Она зашла с подветренной стороны и поползла по террасе. Вот забралась на крыльцо - в нос уда-рил аппетитный запах мышатины, не заглушае-мый даже пряностями на столе.
Кошка распласталась на бетонном полу, нашла опору для каждой лапы, выбрала жертву и, от-толкнувшись, взвилась в воздух. Мгновение и она подомнет под себя самую жирную мышь. Осталь-ные в страхе разбегутся. Ну ничего, ей хватит и одной. Вот она какая пухленькая!
Она закрыла от удовольствия глаза и... получи-ла крепкий удар по уху. Ее отбросило к стене, придавило и сжало горло.
– Что такое?
Открыла глаза и отпрянула.
Над ней склонился огромный черный кот с бе-лой бабочкой на широкой груди.
Ленивые мыши лениво обернулись на шум. Происшествие обещало немного веселых минут.
– Гаврила, - обратилась к коту самая толстая мышь, на которую покушалась облезлая кошка.
– Зарежь ее.
– Что-то давно мы кошатинки не ели, - подхва-тили подружки.
– Так и отвыкнуть можно.
Нос кошки похолодел. Она попыталась вы-рваться из цепких лап Гаврилы, но кот был наче-ку.
"Разведка сообщила непроверенные данные, - почесала за ухом кошка. Нападение не состоя-лось. Отступать некуда. Разгром? Плен? Или каст-рюля?"
Куда ни кинь, везде клин. И впереди никакой перспективы.
– Ну что ты молчишь, - требовали ответа лени-вые мыши.
– Зажаришь?
– Без ведома хозяйки никак не можно, - увили-вал Гаврила, то ли из чувства солидарности, то ли в этом доме были такие жесткие правила. Только за его словами для облезлой кошки замаячил шанс остаться в живых.
– Узнают, рассердятся.
– Не узнают, - пообещали мыши.
– Мы ее с по-трохами съедим. А косточки ты выкинешь за за-бор. Не впервой. А, Гаврила?
Пленница задрожала. Ее дрожь передалась ко-ту.
– Вы голодные?
– спросил он мышей.
– Ах, разве в этом дело?
– наигранно говорила самая толстая.
– Веришь ли, дружок, надоело как сыр в масле кататься. Копченные колбасы, крас-ные рыбы, черная икра, бананы, земляника в сме-тане. Круглый год ешь их, ешь, и все никак не до-ждешься - когда же они кончатся? Хочется чего-нибудь такого, простенького: ячменного зерна...
– Репы, картошки в мундире, - подхватили мы-ши.
– ...или свежего кошачьего мясца.
– У, кошкоеды!
– проворчал Гаврила.
– Разбало-вали вас. Воровать разучились.
– Зачем воровать? Фу, как некрасиво!
– Без нас есть кому этим заниматься.
– А ты чего это про воровство заговорил? На кого намекаешь?
– подленько заметила толстая мышь.
Кот струхнул. За такие слова ему не поздоро-вится.
– Тише вы, нахлебницы!
– полушепотом сказал он, поглядывая на дверь. Хозяйка отдыхает.
– Ой, Гаврила, Гаврила, - рассмеялись ему в ли-цо мыши.
– Какой ты сегодня нехороший.
– Чем я сегодня нехороший?
– Да вот забываешься.
– Чего это я забываюсь?
– Не мы нахлебницы, - наставляла его мышь, - а ты как есть самый главный нахлебник. Вместе с хозяйкой своей!
– Тише вы!
– замахал свободными лапами Гав-рила.
– Совсем ошалели?
– Это ты ошалел!
– намеренно кричала мышь.
– Мы, мыши, вас кормим! Не будь нас - где тебя ис-кать? Правду я говорю, подружки?
– Как есть чистую правду, - поддакнули мыши.
– Бери свои слова назад, Гаврила, - смягчаясь, предложила мышь.
– Берешь.
– Угу, - промычал кот.
– Как он мне нравится, - издевалась мышь.
– Подружки! Можно я его поцелую?
– Можно! Можно!
Кот смутился.
– А хочет ли он?
– гнала свое мышь.
– Как без согласия? Без согласия не могу. Вдруг он меня съест?
– Не съем, - признался кот. Он очень любил ласку.
Облезлая кошка почувствовала приближение смерти и забилась в лапах кота. Если мыши при-ласкают его, он на все пойдет и тогда не остано-вить.
Кот очухался.
– Но, но! Знаю, куда клоните! Сказал же - без хозяйки не положено! Рассердятся как в прошлый раз. Вас в норы загноят, меня в карцер!
– Фи какой ты скучный.
– И трусливый.
– Мы тебя любить не будем.
– И не проси, - мыши одна за другой отворачи-вались от Гаврилы.
– Я на службе!
– оправдывался кот.
– С каких это пор вдруг мне стало надо?
– Тебе, тебе!
– Не сваливайте с больной головы на здоровую, - отбивался Гаврила. Позвоните хозяйке, попро-сите сами. она вас балует, может и разрешит, - ему никак не хотелось ссориться с мышами.
– Тебе надо, ты и звони, нам неохота.
– Быстрей, Гаврила, - предупредила толстая мышь.
– Если ты надоешь нам, я сама позвоню. Ох и влетит тебе!
– За что?
– За то, что ты хотел эту бедненькую кошечку зарезать и съесть! И нас подбивал! Что, скажешь, не правда?
– А то правда!
– Давай, проверим, кому хозяйка больше пове-рит, - предложили мыши.
– Не надо! Я пошел!
И Гаврила, схватив кошку за хвост, поволок ее в особняк.
ГЛАВА 3
МАРЬИВАННА
В комнате, богатой как царские хоромы, горел мягкий свет. Старинная мебель на гнутых ножках, старинный золотой подсвечник, бюро орехового дерева, диван с резными подлокотниками, арома-тические свечи, атласные шторы на окнах и разрисованный как в церкви потолок. На обтянутых шелком стенах картины в позолоченных рамах и дорогие тяжелые ковры. На коврах коллекция ста-ринных кинжалов и пистолетов.
Все в один миг схватили глаза облезлой кошки и она успела подумать: "Королева! Самая на-стоящая! У нашего Фили по сравнению с этим не кабинет, а забегаловка. Вот это кабинет!
– восхи-щалась она.
– Смотреть - глаза больно от блеска. В какое такое царство-государство я попала?"