Волшебное стекло

Гершанова Светлана

«Что белке померещилось во мне?..»

Что белке померещилось во мне? Проснулись древние инстинкты разом, Она прижалась к ветке на сосне, Кося насторожённым круглым глазом. А я ей всё

внушала, как могла, Что я ружьё не спрятала за спину, Что я уйду – не причиню ей зла, Не закричу и шишкою не кину. Не шевелились ни она, ни я, Насторожённо замерли деревья… Мы вышли из доверья у зверья, И у деревьев вышли из доверья.

«Мы расстаёмся…»

Мы расстаёмся… Это слово Незримой тяжестью гнетёт! И вспоминается мне снова Дальневосточный теплоход. Прожектора пересекались, Прогнать не в силах темноту, И расставались, расставались У теплохода на борту. Там смех звучал, Тут были слёзы – Неодинаков оргнабор! И в красном свитере заноза Плясала всем наперекор. – Не забывай! Пиши! И песня, И репродуктор – что есть мочь, И неизвестность, Неизвестность Стоит вокруг стеной, как ночь… И отошла баржа в сторонку, И развернулась, и уже Та, в красном свитере, девчонка Отплясывает на барже, И голоса звучат всё глуше, И песни простенький мотив, И теплоход – кусочком суши – Стал, как земля, невозвратим. Ещё стоял, Гудя протяжно, Ещё светил, Светил в упор – Но выбросил моряк бумажку С девчачьим адреском за борт! И на волне она взлетала, И не брало её водой, И всё белела, Всё блистала Одной-единственной звездой…

«Мне бы идти своей дорогой…»

Мне бы идти своей дорогой – И музыки-то никакой! Там, в зале, кто-то просто трогал Чуть слышно клавиши рукой. И звуки были очень слабы, И удивительно нежны… Чья тихая рука могла бы Их извлекать из тишины? За нотой нота, Так несмело, Так осторожно, не дыша, Как будто высказать хотела, Но не умела, не умела, Всё, чем печалилась душа. И потихоньку отошла я, И шла в смятении таком, Будто слыхала, не желая, Чужую исповедь тайком. А звуки плыли, провожая, За нотой нота, По одной, Как будто бы печаль чужая Всё шла за мной, Всё шла за мной…

Ярмарка

Конец ознакомительного фрагмента.