Волшебный кинжал
Шрифт:
Почуяв дракона, лошади взвились на дыбы. Часть из них стремглав понеслась вниз с горы, другие сгрудились у восточной стены монастыря.
Дворфы оторопели, но быстро побороли испуг. Колост стал выкрикивать приказы. В руках у него блеснул боевой топор. Остальные дворфы тоже схватились за оружие: кто за меч, кто за топор, кто за лук. По-видимому, они решили, что Ранесса собирается их атаковать.
Вольфрам кричал что есть мочи, пытаясь утихомирить и дворфов, и Ранессу. Она зарычала и обнажила острые, блестящие зубы. Потревоженные неожиданным шумом,
Неожиданно Колост показал на небо.
— Еще один! — закричал он.
И действительно, с востока к монастырю приближался второй дракон. Вольфрам знал, кто это.
Заметив мать, Ранесса мгновенно вернула себе человеческий облик. Она сжалась и попыталась спрятаться за спиной Вольфрама. Но поскольку она была на голову выше дворфа, эта затея ей не удалась.
Красный дракон кружил над монастырем.
— Дорогие гости, уберите оружие, — послышался голос Огня. — Моя дочь не причинит вам вреда. Правда, доченька?
Съежившаяся Ранесса покачала головой.
— Простите мою дочь, — продолжала Огонь. — Она совсем недавно вылупилась и еще не научилась правильно себя вести. Вдобавок она напугала ваших лошадей. Простите ее и за это. Наши друзья омара поймают убежавших и приведут обратно.
Колост зачарованно глядел вверх. Такого он явно еще не видел. Вольфрам тронул Предводителя предводителей за плечо.
— Не надо с ней спорить, — сказал он. — Убери оружие. И скажи своим.
Колост нехотя опустил боевой топор и отдал новые распоряжения свите.
— Это все ты виноват! — выкрикнула Ранесса и с силой ударила Вольфрама между лопаток.
От неожиданности он зашатался и упал. Предоставив ему подыматься самостоятельно, Ранесса молча удалилась.
— И еще раз, дорогие гости, примите мои извинения, — сказала монахиня-дракон.
Взмахнув крыльями, она проплыла среди облаков и скрылась по другую сторону горы.
Взгляды дворфов с небес переместились на Вольфрама. Пусть глазеют. Ему было все равно.
— Омара обязательно приведут ваших лошадей, — обнадежил он соплеменников.
Больше ничто не удерживало Вольфрама в монастыре. Взять заплечный мешок — и в путь. Правда, он не выспался, но на несколько миль пути его хватит. Только бы уйти отсюда.
Вольфрам вернулся в монастырь, подхватил на спину мешок и надел новую шапку с меховой подкладкой. Оставалось лишь шагнуть за порог монастыря. Наконец-то он уходит. Теперь уже — окончательно.
Он успел сделать несколько шагов, когда на его плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Перед ним стоял высоченный омара.
— Огонь хочет тебя видеть.
— А я не хочу ее видеть, — сказал Вольфрам. — Я покидаю монастырь.
— Огонь хочет тебя видеть, — повторил омара и еще сильнее надавил ему на плечо.
Монахиня стояла у окна и, заложив руки за спину, смотрела на него. Вольфрам увидел ее встревоженное лицо и вспомнил материнский взгляд. Когда-то мать точно так же смотрела на него. Его вдруг захлестнуло чувство вины.
— Госпожа, —
— Ты ни в чем не виноват, Вольфрам, — печально улыбнулась Огонь. — Уж если кто и виноват, то, в первую очередь, я. Ранесса — мое первое дитя. Я попалась в ловушку, куда обычно попадают все родители, когда у них появляются первенцы. Я замучила ее своей опекой. Позволяла ей капризничать. Она упрямая и своевольная. Я была такой же, когда вылупилась. Иными словами, я показала себя никудышной матерью. Надо исправлять положение. Я решила отправить Ранессу в большой мир, Вольфрам. И хочу, чтобы ты отправился вместе с нею.
Вольфрам попытался было возразить, но, кроме бульканья в горле, у него ничего не получилось.
— Быть может, Ранесса поможет вам в деле, ради которого Колост добирался сюда, — сказала Огонь, подчеркнуто не замечая его замешательства. — Она научится смотреть на мир глазами дракона, а вы с Колостом сумеете быстро добраться до Сомеля. Кража части Камня Владычества, принадлежащей дворфам, — крайне серьезное событие. Думаю, ты это хорошо понимаешь.
Она сделала особый упор на слове «ты».
— Я… наверное, госпожа, — промямлил Вольфрам. — Это… даже не знаю, кто его мог украсть. Удивительно, что на него позарились…
— И ты не догадываешься кто? — тихо спросила Огонь.
Опустив руку в карман сутаны, она достала серебряную шкатулочку, украшенную бирюзой.
Вольфрам уставился на знакомую шкатулку. Когда-то она принадлежала Владыке Густаву. Воспоминания перенесли дворфа на несколько месяцев назад. Из-за содержимого этой шкатулки Густав вступил в опасную схватку и был смертельно ранен. Тогда внутри лежала часть Камня Владычества, принадлежащая людям. Возможно, вместе с этой шкатулкой Владыка Густав завещал что-то еще.
Мозг Вольфрама пронзила леденящая мысль. Ему уже пришлось дважды сталкиваться с врикилями, и он не хотел увидеть их в третий раз. Стоило ему лишь вспомнить об этом, как по всему телу поползли мурашки. Но он тут же подумал об убитых Детях Даннера.
Вольфрам откашлялся, проталкивая комок, стоявший у него в горле.
— Хорошо, госпожа. Я отправлюсь в Сомель. Хоть я и не Владыка, я сделаю все, что в моих силах.
— А почему ты не Владыка, Вольфрам? Ведь ты же прошел Трансфигурацию…
— Боги ошиблись, — сказал он, чувствуя, как у него вспыхнуло лицо.
Вольфрам напряженно ждал, когда Огонь что-нибудь скажет, но она молчала. Тогда он вздохнул и продолжал:
— И Ранесса отправится со мной. Конечно, она — словно головешка в заду, вы уж простите меня за такое сравнение. Но теперь я лучше понимаю ее. Во всяком случае, знаю, что она чувствует.
— Ты думаешь, что и с нею боги ошиблись? — все с той же печальной улыбкой спросила Огонь.
Вольфрам надел шапку.
— Не знаю, как отнесется к этому Колост. Дворфы — прекрасные наездники, но летать на драконах… Не знаю, госпожа. Не думаю, что он согласится.