Волшебный свет
Шрифт:
Марк оторвал глаза от стола, где были разложены чертежи крыла новой модели самолета, над которой в данный период работало его конструкторское бюро.
Плотный мужчина лет сорока, небольшого роста, вошел к нему в кабинет.
— Привет, Реджи, проходи, — приветствовал его Марк. — С чем пожаловал? Что-нибудь интересное?
— Добрый день, Марк, — с сердечной улыбкой отозвался Реджи. — Я тут набросал кое-что, вот погляди. — Он развернул на столе принесенные им чертежи и стал пояснять, в чем смысл его изобретения.
Марк внимательно слушал и смотрел.
— Что ж, очень
Реджи просиял.
— Я знаю, ты захочешь перепроверить вычисления, поэтому я…
— В этом нет необходимости, — прервал его Марк. — Насколько я знаю, ты никогда не ошибался ни в одной цифре, так что нет причин полагать, что на этот раз ты допустил ошибку.
Реджи не скрывал своего удивления.
— Но ты же всегда…
— Это называется доверием, Реджи. В нашем бюро работают замечательные инженеры, блестящие специалисты, прекрасно знающие свое дело, так что нет смысла проверять их работу. Знаю, в прошлом я старался все сам проверять и перепроверять, но теперь решил, что был не прав. Мне ведь еще не поздно исправиться — а, Реджи? — Он улыбнулся своему подчиненному. — К тому же это даст мне возможность не сидеть до полуночи над чертежами, а больше отдыхать, чтобы снять стресс.
— Разрази меня гром, — рассмеялся Реджи, — ты говоришь прямо как моя жена! Она замучила меня своими разглагольствованиями на тему стресса. Каждый день у нее то релаксация, то медитация, то еще какая-то дребедень по снятию напряжения. А это ее цитирование своего психолога просто до белого каления меня доводит, ей-богу.
Марк усмехнулся.
— Неужели все так безнадежно?
Реджи покачал головой.
— Тебе смешно, а моя Гвенди вчера заявила за ужином, что она не только жена и мать, но и в первую очередь женщина и личность. На это я возразил ей, что никогда не думал, будто она русская борзая, а она разобиделась и сказала, что я бесчувственный болван и никогда ее не понимал. — Реджи достал из кармана пиджака носовой платок и вытер вспотевший лоб. — Нет, я, конечно, люблю ее, но, скажи на милость, что ей от меня нужно? А все этот ее треклятый психолог со своими заумными идеями, которые вбивает ей в голову. Раньше она состояла в обществе по спасению выдр, и все было замечательно. Но кто-то из ее подруг расхвалил ей этого умника, и она вбила себе в голову, что без визитов к психологу больше и дня прожить не сможет. — Реджи в сердцах хлопнул себя ладонью по ноге. — Нет, ну кто-то же должен найти управу на этих пройдох психоаналитиков, которые забивают головы наших женщин всякой чепухой, а?! Ну скажи, Марк!
Марк замялся.
— Я… э…
— Я знаю, что ты полностью согласен со мной. Разве не говорил ты то же самое, когда встречался с Летисией Портер? Помню, ты рассказывал, что Летисия чуть ли не через каждое слово упоминает своего психоаналитика — мол, он рекомендует ей то, советует это. Она не могла сама принять никакое даже незначительное решение, не посоветовавшись с ним. У нас в семье аналогичная ситуация. И моя благоверная то и дело твердит, что ее психолог велит ей постоянно поддерживать свой внутренний мир в равновесии. — Реджи фыркнул. — Большего бреда в жизни не слыхивал. А еще дерут за свои «умные» советы кучу денег! Дармоеды! — Он перевел дух и махнул рукой. — Ладно, извини, что я вываливаю на тебя свои проблемы, просто накопилось, уже сил нет терпеть. Хочется кому-то излить душу. Спасибо, что выслушал. И за доверие тоже. Пойду скажу парням, что ты одобрил, будем работать дальше. — Реджи забрал чертежи и вышел из кабинета.
Марк проводил его взглядом и хмуро потер лицо руками. Черт побери, устало подумал он, можно было бы прожить еще лет десять, не услышав этой тирады Реджи.
Он встал со стула и подошел к окну. Опершись руками о подоконник, стал наблюдать за бегущими внизу потоками транспорта.
Он любит Терри, и она тоже любит его. Время, которое они провели вместе, особенно после того, как наблюдали полнолуние, были бесподобны, и он его никогда не забудет. Марку хотелось забраться на самое высокое здание в городе и прокричать с крыши, как сильно он любит Терезу Осборн, восхитительную женщину. А как насчет доктора Осборн?
Проклятье! — кипел от негодования Марк.
Он честно пытался пересмотреть свое отношение к профессии Терри. По-видимому, она ждет, что он в одночасье изменит свои взгляды раз и навсегда, и даже не предлагает ему никакого компромисса, никакого среднего пути. Он должен либо сделать то, чего она ждет от него, либо забыть о ней.
Но почему должно быть именно так? Почему нельзя довольствоваться тем, что есть? Ведь он любит Терри, несмотря на то что не слишком доверяет людям ее профессии. Разве этого мало?
Он начал этот день с твердым намерением обдумать ситуацию, забыть о старых стереотипах и посмотреть на вещи открытым, свежим взглядом. И все как будто шло неплохо, пока Реджи не заявился к нему со своими сетованиями.
— Черт, черт, черт, — бормотал Марк, хмуро глядя в окно. Но почему все должно быть так сложно?
Кажется, Терри твердо намерена поговорить с ним на эту тему, возможно прямо сегодня. Она еще вчера пыталась, но он ловко уводил разговор в сторону. Сегодня избежать разговора явно не удастся. От этой мысли у Марка разболелась голова. Он был уверен, что разговор будет не из легких.
Он не собирается лгать Терри, но то, что он может сказать, явно совсем не то, что она хочет услышать.
Марк в раздражении стукнул кулаком по подоконнику. Он ведь любит ее! Почему этого ей недостаточно? Почему одной его любви мало, нужно, чтобы он непременно восторгался плодами ее занятий? А если он не приходит в восторг, значит, недостаточно любит? Но это же абсурд!
Зазвонил телефон, прервав невеселые мысли Марка. Он прошел к столу и взял трубку.
— Слушаю.
— Фред Дорелли на проводе, — сообщила ему секретарь.
— Спасибо, миссис Тимберс. — Он услышал, как щелкнул переключатель связи, затем голос Фреда в трубке.
— Алло, Марк?
— Да, Фред. Как дела?
— Все в порядке, — ответил Фред. — У меня для тебя интересные новости. У тебя есть минутка свободного времени?
— Для тебя всегда, — заверил его Марк. — Что за новости?
Голос Фреда стал отрывисто деловым:
— Как я и предполагал, ошейник Купера прислали мне. На одном из стульев в коридоре полицейского управления был найден большой конверт с моим именем, вырезанным из газетных букв, как и в прошлый раз. Ребята из отдела по обезвреживанию взрывных устройств, конечно, проверили его, но я ни минуты не сомневался, что в конверте нет ничего, кроме собачьего ошейника.