Волшебный вальс

Райли Юджиния

— Имена как будто знакомые. — Стефани нахмурила брови.

— Уильям Джонсон, как уже сказал Том, был достойным гражданином этой общины, — сообщил Андре, раздавая карты. — В сорок девятом году у него возник спорный вопрос относительно какого-то участка земли с неким Бейлором Уинном. Спор был решен в пользу Джонсона. Уинн убил Джонсона, и, хотя все улики были налицо, суд не признал его виновным. По технической причине.

— Что значит «по технической причине»?

— В то время, молодой человек, — вступил в разговор сын Джонсона, — по закону

негр не мог свидетельствовать против белого человека, а свидетели убийства моего отца были чернокожими.

— Вы, должно быть, шутите! — воскликнула Стефани.

Джонсон покачал головой.

— По иронии судьбы, — сказал Лезерс, — сам Уинн был мулатом, так что негры могли выстулить свидетелями. Только он обошел закон, убедив свидетелей, что на самом деле он не мулат, а метис.

— Трагическая ситуация, — согласилась Стефани. — Неудивительно, что разразилась война!

Ее заявление изумило Кларенса, в то время как Андре бросил на девушку укоризненный взгляд, а Лезерс не смог сдержать негодования.

— Для этого вовсе не нужно было заходить так далеко, молодой человек. Как сказал поэт: «Похороните меня в серой форме конфедерата».

— С удовольствием, капитан, как только вы будете готовы, — произнес Кларенс, и все расхохотались.

Началась игра. Андре высыпал перед Стефани кучу монет, Лезерс — перед Кларенсом. Продув первую партию, капитан выругался и забарабанил кулаками по столу.

— Проклятие! — выкрикнул он, сбрасывая карты.

— Что здесь происходит? — спросила Беатрис, входя с подносом.

— Годдар собрался меня разорить! — объявил Лезерс. — А Кларенс — похоронить.

— Дорогой, веди себя прилично, — промурлыкала женщина, ставя перед ним поднос.

При виде клубники с дольками лимона Лезерс просиял.

— Беатрис, любовь моя! Ты помнишь!

— Как я могла забыть твое пристрастие к клубнике, мой сладкий? — пропела она. — А вот найти лимоны оказалось нелегко.

— Женщина моей мечты, — произнес он, обнимая Беатрис за талию.

— Приходи потом угостить меня, мой драгоценный.

— Не знаю, не знаю, я от своей милой миссис Лезерс налево не хожу.

— Ваша миссис Лезерс — если угодно, самая счастливая женщина Юга. — С этими словами женщина повернулась к Андре и облизнула губы. — А ты, милый? Чего твоя душенька желает?

— Только карты и шампанское, Беатрис.

— Как жаль! А ты, сынок? — обратилась женщина к Стефани.

Девушка покраснела, а Лезерс расхохотался.

— Урок любви ему не помешал бы, — обронил он сквозь смех.

Беатрис провела пальцем по щеке Стефани. Девушка едва не провалилась сквозь землю. От запаха «табака и дешевой парфюмерии к горлу подступила тошнота.

— Эй, да ты еще не бреешься, сынок, — закудахтала Беатрис. — Совсем еще желторотый птенец. Но я помогу тебе отрастить крылышки. Такой хорошенький, совсем как девочка.

Стефани сидела ни жива ни мертва. Андре отстранил руку Беатрис от ее лица.

— Давай не будем запугивать парня. На первый раз с него довольно.

— Он, наверное,

тебе самому приглянулся? — Женщина бросила на Андре подозрительный взгляд.

— Не болтай глупостей! — возмутился тот.

Стефани с трудом сдержала улыбку, и тут услышала смех Лезерса. Андре нахмурился и метнул в приятеля испепеляющий взгляд.

— Лезерс, заткнись, иначе на рассвете будем стреляться!

— Разве я что-то сказал? — изумился капитан.

— Сдавай карты. — И Андре сунул ему в руки колоду.

В комнате дым стоял коромыслом, вино текло рекой. У Стефани слезились глаза, но она терпела, не жаловалась. Капитан Том и без того посмотрел на нее с подозрением, когда она отказалась от предложенной кубинской сигары, А главное — все происходящее доставляло ей огромное удовольствие. Она с интересом наблюдала, как спорили игроки, когда им изменяла удача. А рассказы Тома о жизни слушала затаив дыхание. Однажды он пил виски и рассуждал На философские темы с Сэмюэлем Клеменсом; в другой раз выстрелил из пушки по судну соперника, и ядро, перемахнув через корму, шлепнулось в воду; в ужасном апреле семьдесят третьего он дважды садился на мель, а когда ниже Сент-Луиса подцепил топляк, едва не остался без парового котла. С Лезерсом они простились уже на рассвете. Стефани порядком устала, и ее слегка мутило.

— Понравилось тебе наше маленькое приключение? — поинтересовался Андре, когда они вышли на Сильвер-стрит.

— Я в восторге. Словно заново пережила историю.

— Ты говоришь странные вещи, женщина.

— Сегодня я не женщина, а мальчик. Ты забыл?

— Только не для меня, любовь моя.

— Я была счастлива познакомиться с такой колоритной фигурой, как Том Лезерс, и с несчастным Кларенсом Джонсоном. Узнала о проблемах южан и причинах войны.

— Выходит, даже из развлечений следует извлекать уроки? Ты везде преследуешь благородные цели, — констатировал Андре с грустью.

— Но учиться — тоже радость, — парировала девушка. — Сегодняшнее приключение великолепно. И переодевание тоже.

— Я заметил, что тебе понравилось.

— В общем, я довольна, Андре. — Девушка улыбнулась.

— Тогда поблагодари меня. — Он завел ее в темный двор.

— Негодяй!

— Всего один поцелуй. Что в этом плохого?

Стефани не стала сопротивляться. Ласки Андре всегда возбуждали ее, доводя до исступления, как было сейчас. Отпустив наконец Стефани, Андре спросил:

— А с Генри ты целовалась?

— С Генри? — спросила Стефани с недоумением. — С какой стати?

— Ответь, целовалась или нет?

— Нет.

— А ты хочешь его?

Она покачала головой.

— А он тебя? — Андре снова запечатлел на ее губах поцелуй.

— Господи, нет!

У Стефани не было сил сопротивляться. Умирая от страсти, она готова была отдаться Андре прямо здесь, в подворотне.

— Пойдем, Стефи, — прошептал Андре. — Найдем местечко с мягкой постелью и под покровом ночи будем ласкать друг друга. Пожалуйста, дорогая. Я умираю от любви к тебе.