Воля богов!
Шрифт:
Боги уже расходились по дворцам, готовились к отдыху после дневных трудов. Где-то за углом нарушил вечернюю тишину звон доспехов бога войны Ареса, возвращавшегося с какой-то междоусобной стычки.
– - А Гефест-то опять на всю ночь куда-то умчался, - довольно громко сказала Гера, как бы между прочим.
– - Ах, как жаль его красавицу!
– с притворным чувством воскликнула Афина.
После суда Париса они обе называли Афродиту не иначе как красавицей.
– - Да, пропадают её прелести без мужской ласки, -
– Уж как она страдает бедняжка, как изводится! Надо будет попенять моему сыну, чтобы он уделял ей больше внимания.
Звон доспехов на несколько секунд умолк, а потом послышался снова, но уже тише. Перед богинями появился Арес. Он, неуверенно ступая, подкрался к дворцу Гефеста, приоткрыл дверь и застенчиво сказал: "Я к кузнецу... Он мне меч должен сковать". Богини безразлично пожали плечами.
Арес боком просочился в полуоткрытую дверь и быстро пошёл в спальню Афродиты. Та полулежала на кровати, изящно отставив босую ножку.
– - Я к Гефесту, - краснея, повторил Арес.
– Он мне меч... А его нет.
– - Нету его, - подтвердила Афродита, лениво растягивая слова.
Она склонила голову набок, кокетливо взглянула на неожиданного гостя хитрющими глазами и, накручивая локон на пальчик, спросила: "А что?"
Сразу после захода солнца уже засыпавший Олимп разбудил дикий визг, сливающийся с грязной руганью. Ошарашенные боги выбегали на улицу и тянулись ко дворцу Гефеста, откуда и доносились вопли. Дверь была раскрыта, у входа всех встречал хозяин дворца и с коварной улыбкой приглашал пройти в спальню Афродиты. Зрелище, которое там увидели боги, никого не оставило равнодушным: над кроватью висела сеть, свитая из тончайших, почти невидимых, но очень прочных металлических нитей, а в ней барахтались голые Афродита и Арес. Афродита в голос ревела, а Арес только вращал глазами и скрежетал зубами от бессильной злобы.
"Вы только посмотрите, боги добрые, что моя благоверная вытворяет, стоит мне из дома уйти!" - разглагольствовал Гефест.
"Мещанин! Ревнивая скотина!
– сквозь слёзы выла Афродита.
– Ничего не было! Мы только целовались!"
Но её слёзы ни у кого не вызвали жалости - только смех.
"Ты хоть успел чего-нибудь?" - давясь от хохота, спросил Ареса Гермес.
– - Перестань!
– одёрнул его Аполлон, сам, впрочем, не сдерживавший смех.
– Что ты его изводишь? Ему и так плохо.
– - Разве плохо? Я бы сейчас с удовольствием поменялся с ним местами.
– - Ты что! Стыд-то какой!
– - Не понимаю, чего тут стыдиться.
В дверях показалась Афина. Она была единственной богиней, решившейся посмотреть на непристойное зрелище. Любопытство и желание насладиться позором Афродиты пересилили общественные предрассудки. Впрочем, войдя, она тут же вскрикнула и закрыла лицо руками.
– - Завидуешь, стерва!
– крикнула на неё Афродита.
– - Чему тут завидовать?
– ответила Афина.
Вечная ошибка, свойственная не только лишь богам: всякому хочется возбуждать в других зависть, но стать объектом чьей-то зависти вряд ли кому-то хочется. Афродита и сама понимала, что зависть других богинь ничего не принесёт кроме неприятностей, но и теперь бы не отказалась от кислого яблока, вручённого ей Парисом.
Свистнула тетива, и золотая стрела со звоном отскочила от доспехов Афины. Та рассерженно обернулась и, найдя взглядом спрятавшегося за спиной Аполлона Эрота, показала ему кулак.
В спальню вошёл Посейдон и возмущённо потряс трезубцем.
– - Что же ты вытворяешь, пена ты морская!
– заругался он на Афродиту.
– Совсем срама не боишься!
– - Это не я, - рыдала Афродита, - это всё Эрот, гадкий, пакостный мальчишка! Он меня подстрелил.
– - Ладно, кончай уж это дело, - обратился к Гефесту Посейдон, - не позорься. Тут же дети, - Посейдон кивнул на Эрота, - а ты этакую порнографию распространяешь.
– - А я, может, моральную компенсацию требую.
– - Арес заплатит - отпусти его.
– - А ну как не заплатит? Я его отпущу, и поминай как звали.
– - В этом случае я за него заплачу. Я-то от тебя убегать не стану.
Гефест было задумался, но вдруг снова свистнула тетива. Гефест вздрогнул и с интересом посмотрел на Афину.
– - А ведь знаешь что...
– сказал он ей, неожиданно заулыбавшись.
– - Не подходи!
– пробормотала Афина, судорожно ища у себя на боку меч.
– Стой, животное! Не приближайся!
Но шаги Гефеста становились всё быстрее. Афина заверещала и бросилась бежать. За ней опрометью кинулся Гефест. Им вслед смеялись все, даже Афродита, только у неё это был смех сквозь слёзы.
День рождения Париса
Вечером, вернувшись со стадом на скотный двор, Парис застал там своего хозяина Агелая, разговаривающего с царскими слугами.
– - Царь забирает нашего лучшего быка, - сказал Парису Агелай.
– - Завтра будут спортивные состязания в память об умершем царевиче, - пояснил один из слуг.
– Главным призом будет этот бык. Кстати, вы все тоже приглашены.
– - Жалко быка, - сказал Парис.
– Но за приглашение спасибо. Это будет мне хороший подарок на день рождения. Я ещё никогда не был на спортивных состязаниях.
Как раз завтра Парису исполнялось восемнадцать лет.
Он сидел на траве на берегу ручья и играл на свирели. Когда он замолкал, было слышно тихое и монотонное журчание. Тусклый лунный свет освещал лицо Эноны, лежавшей рядом, положив ему голову на грудь.
– - Не ходил бы ты завтра ни на какие состязания, - сказала Энона.
– Мы и тут так славно отпраздновали бы.