Воля Императрицы
Шрифт:
— Но когда мы уезжали, она сказала, что не против, — пожаловался Браяр.
Они собрались в его покоях, наблюдая за тем, как он делает для старшей дочери Амброса средство для удаления дефектов кожи. С сёстрами он беседовал так, будто ничем не занят, но руки его уверенно добавляли каплю того, и две капли этого к содержимому небольшой чаши.
— Она нам сказала, чтобы мы не глупили и хватались за предоставившуюся возможность.
— А что ещё она могла сказать? — поинтересовалась Даджа. — Если ты забыл, она не любит ставить людей в неудобное положение.
— Сегодня это не было особо заметно, — пробормотала Трис,
— Она не может терпеть, когда с ней обращаются как с вещью, — напомнила им Даджа. — Она никогда не могла терпеть, когда люди смотрели на неё, а видели лишь дворянку, а не личность. И уже через несколько месяцев после нашего отъезда она начала заправлять в Цитадели Герцога. Трудно наверное — из госпожи замка и советницы правителя превратиться в кого-то, кто должен идти, куда велят, и делать, что скажут.
— Если ей это не нравится, то пусть отдаст владение Амбросу, — предложил Браяр, вытирая тонкие тростинки, которые он использовал в качестве пипеток. — Переписать всё на него, и вернуться домой.
— Думаю, это вопрос гордости, — неторопливо заметила Трис. — Она терпеть не может, когда с ней обращаются как с дворянкой — за исключением случаев, когда она хочет вести себя как дворянка. Например — сегодня. Она была довольно рада с жителями деревни и остальным. Это когда те идиоты попытались сделать из неё приз — тогда-то она и наполнилась чувством собственного достоинства. Если она сейчас отдаст свои владения, то будет выглядеть так, будто она из страха рассталась с тем, что принадлежит ей по праву.
— Она подумает, что отлынивает от дел, — добавила Даджа. — Она уже так думает, со всеми этими делами, которые не были сделаны ради того, чтобы выплачивать ей так много, и из-за людей вроде Гудруни.
— Нет, не то, чтобы она боялась отлынивать от дел, хотя Лакик не даст соврать — она это терпеть не может, — сказал им Браяр, наливая своё снадобье в маленькую стеклянную бутылочку. — Сейчас она закусила удила. Она всегда такая, когда кто-то пытается ей указывать, и она считает это вызовом её праву. Помните, когда я украл мой шаккан, и Крэйн со своими людьми пустились за мной в погоню?
Он протянул руку и погладил дерево, которое держал рядом во время работы.
— Так она и была — десятилетняя и ростом с ноготок, стояла перед домом и говорила Крэйну и его ученикам, что она им запрещает входить на её землю.
Он покачал головой, восхищённо осклабившись:
— Их разделяли только старый, хлипкий забор и ворота, а она стояла, и говорила им, что они не пройдут.
Даджа тихо засмеялась:
— Или тот раз, когда она сказала, что хочет посадить меня к себе за стол, а другие дворяне заартачились, и она напомнила им о своём ранге. Даже восемь лет назад она была решительной.
— Тогда её всё это должно бесить, — послышался от двери тихий голос.
Дверь была открыта, но они думали, что все ушли на первый этаж. Сейчас, прислонившись к дверному косяку, в дверях стояла Ризу, скрестив руки на своей полной груди. Её крупные, тёмные глаза были полны жалости.
— В империи дворянкам
Все трое переглянулись. Сначала пожала плечами Трис, затем — Браяр, показывая Дадже, что та может сама решать, что сказать в ответ. Браяр думал, что Ризу можно немножко доверять. Он заметил, что она больше слушает, чем сплетничает, и что она едва ли хоть раз говорила что-то обидное. Браяру она нравилась, хоть он и чувствовал, что она недоступна для таких, как он. Поскольку она всегда была приветлива, он знал, что дело было не в его статусе простолюдина или мага. Он просто был не в её вкусе. Браяра это устраивало. Кэйди, с её лукавым взглядом и привычкой касаться его предплечья, или плеча, или груди — Кэйди интриговала его гораздо больше.
— Ну, её родители много путешествовали, ты же знаешь, — ответила Даджа на вопрос Ризу. — Она больше времени проводила со взрослыми, чем с детьми, и её родители могли быть немного…
— Отвлечёнными, — предложил Браяр, записывая инструкции по использованию снадобья от пороков кожи.
— Именно, — согласилась Даджа. — И когда Нико, который нашёл нас четверых, увидев нашу магию, мы проводили больше времени со взрослыми, и друг с другом. Потом было землетрясение, и пираты.
— Лесной пожар, — тихо добавила Трис. — Чума. Сердечный приступ Его Светлости.
— И разборки с убийцами, и получение собственного ученика, и обращение с магией, которую большинство из нас даже не могут видеть, — объяснил Браяр. — Это меняет твоё восприятие мира.
— Вот уж точно! — потрясённо сказала Ризу. — У вас такая полная приключений жизнь!
Она прислонила кучерявую голову к косяку.
— Тогда всё это наверное заставляет её чувствовать себя птицей в клетке, — заметила она. — Может, и вы трое тоже так себя чувствуете?
Браяр осклабился, Трис тихо засмеялась, а Даджа пожала плечами.
— Мы не любим клетки, — ответил за всех троих Браяр. — Мы стараемся держаться от них подальше, пока можем.
— Значит вам повезло, что вы — не дворяне, — сказала Ризу, и на её лице мелькнула тень. — Нам положено считать наши клетки открытым простором.
Наконец пробил колокол к ужину. Даджа первой встала, чтобы покинуть комнату. Проходя мимо Ризу, она взяла ту под локоть, потянув за собой.
— Так уезжай с нами, — как бы походя предложила она. — Будешь жить без клеток.
Ризу запрокинула голову и засмеялась. Свет прочертил золотистую линию от её подбородка вниз, до груди. Даджа взглянула на эту позолоту, и отвела взгляд, чувствуя, что краснеет.
Когда Сэндри отказалась спускаться вниз, ей наверх послали поднос с едой. Она потыкала пищу вилкой, слишком разгневанная, чтобы есть. Она всё пыталась разобраться в своих чувствах, но они продолжили путаться. «Как я могу чувствовать себя эгоистичной — накричав на подругу, гордой — потому что наконец-то сказала что-то, униженной — от мысли о том, что меня могут утащить как трофейную овцу, раздражённой — потому что не прикончила этих отвратительных похитителей, пристыженной — потому что дуюсь, а также тосковать по дому?» — спросила она себя, развлекаясь построением башни из мяса и овощей. «Одновременно?»