Вопреки всем запретам
Шрифт:
– Все будет хорошо, успокойся,- уговариваю ее, а она снова заливается слезами.
– Сказали, пред инфарктное состояние. Сейчас ее капают, а после будет обследование. Возможно понадобиться операция, - захлёбываясь слезами говорит подруга, цепляясь за меня словно маленький ребенок. Я понимаю ее страх, она и есть маленький ребенок, у которого кроме Розы нет никого. Только я.
– Посмотри на меня, - беря ее лицо в руки и пытаясь поймать взгляд, твердым голосом говорю я.
– Она будет в порядке, Роза поправиться, поняла меня? – в ответ она быстро кивает головой и стараясь успокоиться начинает выполнять дыхательную гимнастику.
Мы усаживаемся на стулья, возле палаты. Доктор сказал, что пока Розе запрещены посетителя, но как только что-то выяснится, он сразу нам сообщит.
– Андрею спасибо, он быстро среагировал. Уже через пятнадцать минут после моего звонка примчался к нам, быстрее скорой. Проехал за нами до больницы, а здесь договорился с глав врачом, чтобы к ней внимательно отнеслись, - тихим голосом говорит Саша. Я преобнимаю ее, вспоминая, что так и не позвонила Роме. Набрав его номер, жду ответа.
– Да, Чертенок, - деловым тоном отвечает он, видимо совсем дел не в проворот.
– Малыш, мы с Сашей в больнице. Розе плохо стало с сердцем. Так что я сегодня наверное с ними останусь, на работу не приеду.
– Что-то серьезное? – взволнованным голосом спрашивает он.
– Еще неизвестно, ждем вердикта врача.
– Если нужна будет помощь, звони, хорошо?
– Конечно, - улыбаюсь его чуткости и готовности всегда прийти на помощь.
– Целую тебя, держитесь там.
Спустя три волнительных часа неизвестности, пять выпитых кофе и выкуренной Сашкой пачки сигарет, наконец-таки нам разрешают зайти в палату к Розе. Не медля ни минуты, мы подскакиваем и спешим к ней. Роза лежит на больничной кровати, в одноместной светлой палате. Немножко бледная на вид, проводит пальцами руки по бабочке на сгибе локтя.
– Девочки мои, - при виде нас, он улыбается, стараясь выглядеть бодрее.
– Как ты?, - Сашка наклонившись целует ее и присаживается на рядом стоящий стул. Я же, отхожу к окну и опираюсь спиной о подоконник.
– Да все в порядке уже, наверное, с кофе переборщила, - отмахивается она.
– Какое кофе, роза, мы тут чуть кони не двинули от волнения! – нервно фыркаю я.
– Ну все, не нагнетайте. Доктор сказал, обошлось малой кровью, вроде как завтра меня уже выпишут. Хотя я бы и сегодня рада отсюда слинять.
– Никаких слинять, - нравоучительным тоном говорит Сашка.
– Лежу, лежу, - успокаивает она Сашу.
– Мы сейчас к доктору сходим, а потом съездим тебе за вещами необходимыми. Ты подумай, чего не хватает тебе? – говорю я, отходя от окна.
– Да все у меня есть, ничего не надо. Вы лучше со мной побудьте, а то совсем забросили старую Розу. Все над мужиками своими носитесь, - ворчит она.
– Не ругайся, побудем мы с тобой, - говорит Сашка, выходя из палаты.
Поговорив с врачом, мы успокоились до конца. Мужчина заверил нас, что кризис миновал, но Розе с этого дня просто противопоказаны любые волнения. Вернувшись к ней, мы как она и просила, просидели у нее до позднего вечера. Уже когда стало смеркаться, я вдруг вспомнила том, что Рома мне больше так и не звонил. Впрочем как и Сашке Андрей. Попрощавшись с Розой, мы вышли в коридор, пытаясь на ходу дозвониться до парней. Странно, но у Ромы аппарат вне зоны доступа. Может на следственных действиях каких застрял? – успокаивала я себя, а у самой все равно предчувствие недоброе. Волнительно как то на душе, не спокойно. Чертова интуиция, хоть раз бы подвела, - ругая себя я стала молча дожидаться подруги. Видимо Андрей поднял трубку, потому что вот уже несколько минут она сосредоточенно вела с ним о чем-то разговор. А потом, подняв на меня глаза, молча протянула мне трубку.
– Тебя Андрей, - как –то странно глядя на меня, она протягивает мне телефон. Нахмурившись, я беру трубку
– Андрюх? – чувствуя что-то неладное спешу услышать его.
– Оксан, Рому арестовали, - слышится на том конце. А я словно в небытии. Бред. Как могли арестовать следователя? За что? В моей голове настоящий сумбур, полный кавардак. Я почему-то не верю ни единому слову Андрея. Пока мы дожидаемся его машины, стоя на ночном прохладном воздухе, я ругаю друга за идиотский плоский юмор и дуюсь на Сашку за то, что она поддерживает его розыгрыш.
– Оксан, он не прикалывается, - пытаясь вразумить меня, в вкрадчиво произносит она, а я отворачиваюсь от нее, не имея ни малейшего желания общаться с сумасшедшими. И только когда, я сижу на переднем сидении красной ауди Андрея, а он в подробностях рассказывает все события сегодняшнего дня, до меня наконец-таки доходит, что это никакой не розыгрыш. Это чертова расплата.
Мы перемещаемся к нам домой, где, чисто на автопилоте, завариваю друзьям чай. Но перебив две кружки, понимаю, что не способна даже на это. Саша усаживает меня в кресло, и сама занимается готовкой, а Андрей подсаживается рядом.
– У него в производстве было дело о взятке, - начинает Андрей свой рассказ, вплотную приблизившись ко мне.
– Я знаю, - смотря на него во все глаза, перебиваю я.
– Он говорил мне вчера, что заметил пропажу вещ. доков.
– Он говорил тебе? – удивляется Андрей.
– Да, сказал, что деньги пропали и листы из дела, - спешу пояснить ему, как будто это что-то решит.