Вопреки. Том 2
Шрифт:
– Ты всё ещё не спишь, Алиса?
– Я заслушалась. Теперь понимаю, почему в Ординарисе столько разных преданий и легенд. Вся мифология, религия - всё настоящее.
– Ну как сказать... люди сильно раздули реальные события.
– Атлантида, Гиперборея, Лимурия и так далее - всё это порталы в Сакраль. Боги Олимпа - сильные маги...
– Да, эти сильные маги часто навещали Ординарис, чаще положенного. И не стеснялись показывать силу.
– Совет создан по образу двенадцати Олимпийцев?
– Двенадцать Олимпийцев, Двенадцать Апостолов... тут одно за другое цепляется, но в целом да. Слушай дальше...
"...Сомнение - есть свобода. Свобода - есть бесконечность, высшее знание. Сомнение зародилось у высшего существа, низвергнутого из Священного мира. То существо посеяло смуту в сознании других, что вкусили запретный плод, и так было совершено знаменитое Грехопадение, но суть его иная, нежели описано в людских библиях, суть в расширении сознания, в обретении свободы..."
– Никого не напоминает?
– спросил Блэквелл.
– Что за намёки?
– Да какие намёки!? Как будто про тебя писали!
– Про меня!?
– Твой фанат про тебя, либо сама ты. Одна даже фраза "сомнение - есть свобода"!
– Роковое совпадение...
– Ты стремишься к свободе - это раз, я изгнал тебя из Сакраля - два, ты постоянно действуешь самостоятельно, сомневаешься, рождаешь сомнения в других - это три и четыре! Колдуешь без кольца, что уже само по себе выход за рамки...
– Притянуто за уши...
– она сказала это тихо и прижалась к нему, - Тогда уж скажу защиту того, о ком на самом деле речь: он был любящим сыном многодетного занятого отца, но просто возгордился. Он любил Бога, просто был сложным ребёнком, которому не хватило внимания.
– Он упал на дно.
– Он упал туда в стремлении быть замеченным. Но это конечно не искупает его вины, не спорю. Человека определяет выбор.
– Подожди... тебе мало внимания?
– Кто сказал?
– Ты.
– Я ведь говорила не про себя, а про Сатану!
– Ну вот и я думаю, что не сходится! Тем более, я и так провожу с тобой столько времени, что перебор!
– Не путайте то внимание, о котором шла речь, с временем, что вы тратите на похоть, - сказала Алиса недовольно, а Винсент засмеялся, - Если бы у вас были дети, вы бы понимали о чём речь.
Блэквелл сглотнул комок, который вдруг появился в его горле. У него не могло быть детей, ведь он Примаг, а магия слишком жестока к таким как он. Когда Винсент заговорил, его голос прозвучал шутливо:
– Хочешь, чтобы я взял над тобой опеку?
– Вряд ли мне понравится. У вас неуёмная жажда играть в игры, плюс с детства проблемы с женским полом, нереализованное желание иметь если не мать, то хотя бы сестру. Вы, по сути, не знаете, что делать с женщинами, хотя в физическом аспекте воздействия на мой пол наверняка себя реализовали. Вы бы играли с дочерью, как с куклой: переодевали, покупали пони табунами, оберегали и растили в тепличном режиме. Ваша дочь скорее всего, воспитываясь только вами, была бы пышкой с розовым бантом на шоколадных волосах и пончиком за щекой.
– Читаешь меня? Неужели всё так запущено?
– Нет, при условии наличия адекватной матери, которая будет брать на свои плечи долю того нездорового внимания, что вы припасли для своего ребёнка. Продолжая вашу фантазию, скажу: я вам не по зубам. Я бы сбежала из дома, я сложный ребёнок.
– Ты не сложный ребёнок. Особенный, но не сложный. Вот раб - да, пиздец полный!
Алиса улыбнулась с закрытыми глазами и спросила:
– Вы ведь не зря взяли именно эту книгу?
– Верно. Здесь описание твоей метки:
"...Сигил Люцифера, так зовётся сей знак. Несущий Свет, сын Божий был прекраснейшим из всех детей и обладал мудростью, затмевающей мудрость прочих. Знак той силы - есть метка способного мага, великого воина, мудреца, красноречивого и свободомыслящего. Люцифер - прародитель демонов, создатель их..."
– Что за бред?
– усмехнулась Алиса.
– О, ты снова сомневаешься? Да-да, сомнения и гордыня - это твоё. Есть ещё одно доказательство. Стихотворное...
– он вздохнул и зачитал:
Где был рассвет - теперь закат.
Где солнце было - ночь настала.
В хрустальном взгляде воцарился ад,
Сквозь мрак тумана сердце биться перестало...
– Хрустальный взгляд... казалось бы, как образно, но не в твоём случае, сероокая Алиса. Пропустим немного...
– Блэквелл перелистнул страницу и продолжил, - Вот оно! Слушай:
Мне Люцифер открыл глаза на этот мир, погрязший в суете.
Пронзит насквозь его свирепая гроза
Кровавой молнией, живущей в высоте.
– Молния Люцифера, Алиса. Это не я придумал. Да и вот она твоя способность открывать людям истину... истину с позиции твоей сомнительной высокой колокольни!
Алиса тяжело вздохнула:
– Байки про Зевса Громовержца мне как-то больше по душе! Почему бы греческие мифы не почитать?
– Чем Зевс лучше? Он кстати тоже преступление против отца совершил: заточил его в Тартаре.
– Ну, прямо скажем, Кронос - так себе папаша: сожрал детей. Не аргумент!