Вопреки. Том 3
Шрифт:
– Не говори, что это уже не помогает!
– его голос захрипел.
Нет, конечно не скажу. Я не хочу говорить на эту тему, поэтому смотрю на трещину на столе, который, наверно, простоял в Мордвине лет двести не меньше:
– Хороший стол, - начала я, - Надо починить.
– Вряд ли ему что-то поможет... даже если укрепить его внизу, то выглядеть это будет ужасно.
– А мне почему-то кажется, что вам по силам сделать это.
– Будь он из железа, я бы расплавил его и перековал...
– смущённо улыбнулся он, - Но это дерево.
– Деревьями управляют маги земли, всё верно. Вам, как Саламандре, противоположна стихия воды, освоение которой для вас противоестественно, но вы сделали это без труда, поэтому Земля для вас - раз плюнуть.
Уголок его рта дёрнулся в полуулыбке, и он задумчиво положил руку на старую столешницу, с трепетом проводя рукой по трещине. Я видела его попытки воздействовать на дерево, но это всё было не правильно, потому что он в корне не понимал того, что должен сделать.
– Не выходит...
– снова улыбнулся он и... румянец на его щеках вызвал во мне странную бурю эмоций.
– Может быть не нужно сдерживаться?
Он перестал улыбаться, потому что так сильно себя боялся.
– Плохая идея, искорка. Я зол на тебя, а ты и так не здорова. Да и может зайти Линда, а ты же знаешь, какое...
– ... Какое слабое у неё сердце? Знаю, но не нужно себя бояться, ведь я вас не боюсь, а Линду... я в обиду не дам.
Он по-прежнему смотрел на меня, будто ожидая чего-то, а я снова увидела, как зрачок лопается и выпускает черноту. Винсент сжал зубы и часто задышал, смотря на меня взглядом Архимага. Он сидел спокойно, даже слишком, отчего у меня пробежал холодок по спине:
– Милорд?
Он отреагировал на мой голос лёгким кивком и перевёл взгляд на трещину в столе:
– Я всё ещё не знаю, как это сделать.
– Главное, чтобы была мотивация...
– Она есть, - задумчиво произнёс он, - Но я никогда не понимал эту стихию... я никогда с ней даже не сталкивался. Элайджа играл с водой на моей памяти, папа с воздухом, к огню у меня лежала душа с пелёнок, но... земля?
– Земля самая невозмутимая, - начала я и почему-то улыбнулась, - И самая осязаемая, - я положила руку ему на щетинистую щёку, - Упрямая и жестокая, но очень понимающая. Земля не отвергает, воспринимает вещи реально и даёт шанс, даже когда, казалось бы, момент упущен. Растение может ожить, даже когда выглядит мёртвым, только если одна единственная клетка в нём осталась живой.
Винсент улыбался и тёрся щекой о мою ладонь словно кот. Зловещий кот с чёрными глазами с жёсткой щетиной, вместо мягкой шерсти.
– Ты так говоришь о стихиях...
– сказал он урчащим голосом, - Можно заслушаться.
– Можно, но стол от этого сам не срастётся.
Он не отрывая от меня глаз положил свою руку на стол очень мягко, и я послышала скрип дерева. Я пропустила всё чудо магии земли, потому что не могла отвести своих глаз от уверенных глаз мужчины, который когда-то вторгся в мою жизнь и всецело ею завладел.
Стол был цел, а в воздухе была энергия, которую я никогда раньше не ощущала, вдыхая его вместе с запахом дерева, я очень хотела поймать и запах Хозяина.
– А теперь...
– начала я, - Возвращаясь к нашему спору, отвечаю на свой же вопрос: кем заменить Винсента Блэквелла?
– я выждала паузу и увидела, как у моего Чеширского кота с дьявольским взглядом появилась складка между бровей, - Ответ: никем. Ни одному человеку во всех мирах не по силам то, что можете вы. Вы незаменимы, вы уникальны.
Он не улыбался, но и не хмурился больше, а просто смотрел на меня.
– Мой Лорд!
– послышался голос Франческо в дверях. Слуга говорил нерешительно, потому что видел чёрный взгляд Архимага.
– Да Франческо?
– отозвался Блэквелл.
– Дело срочное.
– Говори.
– Личное...
– Я слушаю!
Снова складка между бровей и снова раздражение в голосе, но уже обращённое не ко мне.
– Матильда Эванс беременна.
И тогда мой Герцог побледнел, как это делают мужчины, которым в окно стучит клювом аист со свёртком, где лежит нежданный ребёнок.
Глава 28
Блэквелл нервно скинул с себя походный плащ, скомкал его и кинул Франческо вместе с хлыстом. Он взял стул и поставил напротив кровати, на которой лежала Матильда с холодным компрессом на лбу. Сьюзен то и дело кружилась вокруг, измеряя температуру и умывая девушку, кожа которой то и дело покрывалась испариной.
– Сью, разбуди её, - тихо приказал Блэквелл, и рыжеволосая девушка посмотрела через плечо на Хозяина:
– Извините, мой Лорд, но не время для разговоров. Она очень слаба.
– С чего вдруг?
– Плод отнимает очень много сил. Беременность сложная, Матильда может умереть.
– Разбуди, - властно повторил он, - А потом оставь нас.
Сьюзен больше не стала перечить, лишь недовольно засопела и выполнила приказ. Когда дверь за ней закрылась, Блэквелл повернулся к лежащей девушке и холодно посмотрел в её изнеможённое лицо.
– Лорд Блэквелл, - учтиво произнесла она и даже попыталась кивнуть. Голос звучал сильнее, чем ожидал Герцог, а в глазах не было страха.
– Ты прекрасно понимаешь, что происходит, - вслух сделал вывод он, - Хорошо, значит дело пойдёт быстрее.
– Я не отдам своего ребёнка. Я свободна, он принадлежит мне.
– Как тебе удалось забеременеть?
– Упорством, - холодно произнесла она, - Вы не представляете, сколько ваших детей я выкинула и какой ценой.
– И какой?
– Каждый раз после выкидыша я сидела в ванной трупом.
– И никому не говорила?
– А смысл?
Блэквелл тяжело вздохнул и потёр виски. Не открывая глаз, он заговорил медленно и вкрадчиво: