Вопреки
Шрифт:
— Их одежду? Да. Это так унизительно. Лучше бы разоделись, как короли.
— Меня тоже неприятно резануло. Мы недавно ужинали в ресторане, где недалеко проходила деловая встреча с участием Эраста Леонидовича. Знаю, как он одевается.
— Чёрт с ними… не будем зацикливаться. У нас всё готово к ужину?
— Не волнуйся, Настя. Приглашён опытный повар с двумя помощниками. В грязь лицом не ударим.
— Скорее бы всё закончилось… — произнесла Настя, вздохнув.
— Не поверишь, но я тоже об этом мечтаю… А Стас создает впечатление довольно серьёзного молодого человека.
— Да. Друзья. Они тоже учатся в нашем универе.
— Я начинаю верить, что этот ужин — ловушка для тебя. Или готовится ловушка на будущее. Если что-то узнаю… даже если просто заподозрю, то обязательно предупрежу.
— Спасибо.
Их разговор был прерван возвращением мужчин. Непонятно, на каком уровне восприятия, но Настя почувствовала изменения в настроении отца. Внешне он казался тем же: так же говорил и улыбался, движения рук были выверены и уместны. Но что-то настораживало… И Настя поняла: отец избегает её взгляда. Они там что? Её обсуждали?
«Надеюсь, не свататься пришли», — попыталась мысленно пошутить над собой Настя.
А в груди не то чтобы похолодело, но льдинка страха дала о себе знать. И только когда сели за круглый стол — им по настоянию Светланы Игоревны заменили прямоугольный — Настя наконец-то заловила взгляд отца, который он тут же отвёл. И льдинка внутри превратилась в горячий уголёк. И ещё добавился этот пронизывающий взгляд Ларского старшего, который сел напротив. Но когда, в нарушение предварительных договорённостей, рядом с ней вместо Светланы Игоревны сел именно Стас, то аппетит помахал лапкой и скрылся в неизвестном направлении. Единственно, что успокаивало — расстояние до парня было приличным. Хотя и этот момент омрачался тем обстоятельством, что круглый стол позволял беспрепятственно осматривать её без особых усилий со стороны Стаса.
И если до этого она мысленно отметила на столе блюда, которые могла бы есть без сомнений, что нарушит этикет, то теперь поняла, что в таких условиях в горло не пролезет даже маленький кусочек. Осознание того, что Стас находился совсем рядом — на расстоянии вытянутой руки — выворачивало всю её сущность наизнанку.
Разговор полился достаточно легко, темы возникали одна за другой, но Настя почти не участвовала в нём. И только услышав своё имя, подключалась к обсуждению и радовалась, когда внимание окружающих концентрировалось на чём-нибудь ином. И она была благодарна Светлане Игоревне, что та искусно уводила внимание мужчин от неё на другой объект обсуждения.
Как бы Настя не была отстранена от разговора, но отметила, что он принимает всё более и более дружественный, почти семейный характер. О бизнесе и его направлениях говорить перестали совсем, зато появились темы отдыха и путешествий.
Стараясь не встречаться с прямым взглядом Эраста Леонидовича, всё-таки иной раз поглядывала на него и убедилась, что именно она является объектом пристального изучения этим неоднозначным мужчиной. И понимала, что настроен он к ней скорее отрицательно, чем нейтрально.
А Стас, наоборот, делал всё, чтобы напоминать ей о своём присутствии. После похода с Владимиром Викторовичем в домашнюю библиотеку за какой-то книгой он довольно бесцеремонно подвинул свой стул почти вплотную к Насте, а подскочивший официант отточенными движениями заново сервировал перед ним стол.
Настя даже не успела оценить, что именно произошло, как рука Стаса легла на спинку её стула. Она выпрямилась и тут же услышала шёпот:
— Вот мы и встретились, зверушка…
— Только в этот раз я не в капкане, — моментально отреагировала она, заметив, что никто за столом не удивлён такому поведению Ларского младшего.
— Не будь столь уверена. Я найду дорогу к тебе. В скором времени.
И его рука сместилась на её ногу.
Настя резко оглядела всех: никто не обращал внимание на поведение Стаса, но заметила, что и Эраст Леонидович тоже переместился ближе к её отцу со Светланой Игоревной, и они что-то активно и заинтересованно с обеих сторон обсуждали.
Настя скинула руку Стаса с ноги, но тот лишь ухмыльнулся, и через некоторое время рука опять оказалась на её ноге, но уже в более провокационном положении.
— С каждым разом это будет более приятным для меня, — раздалось у её уха. — Лучше не отводи мою руку. Но если хочешь доставить мне удовольствие, то я не против.
— Ещё немного, Стас, и я врежу тебе пощёчину.
— И тогда ты более близко познакомишься со всеми моими друзьями.
— И тогда все узнают, какая ты сволочь.
— Все и без тебя это знают. И с завистью будут наблюдать за развитием наших отношений. А некоторые особы с чёрной завистью…
Ужин длился уже почти два часа, когда троица напротив поднялась и отошла к мебельному островку в эркере. Официанты немедленно переместили туда напитки и лёгкую закуску.
Настя посчитала, что теперь и она может выйти из-за стола и вернуться в свою комнату. Но Стас поднялся и вслед за ней направился к лестнице.
— Я пойду к себе, но тебя не приглашаю, Стас, — жёстко прервала она его поползновения.
— Мне не требуется приглашение. Я обещал твоим родителям развлекать тебя. Поэтому, если не хочешь остаться наедине со мной, то не уходи. Здесь есть ещё один эркер с удобным диванчиком.
— Да пошёл ты…
— Как же ты меня заводишь…
Настя мысленно прорычала и кинула взгляд в сторону родителей. Оценив, что они основательно заняты разговором, вздохнула и отошла к панорамному окну. Стас встал сзади почти вплотную и провёл пальцами по её шее. Настя попыталась развернуться, но он сжал её плечи.
— Стой так. Иначе не посмотрю на присутствие родителей. Пусть полюбуются на наши сексуальные игры. Я способен всё провернуть так, что твоё сопротивление будет выглядеть соблазнением меня. Не веришь?
Пока Настя размышляла, как ей отреагировать, пальцы Стаса обхватили шею, приподняв подбородок. Её затылок упёрся ему в плечо, а уха едва коснулись его губы.
— Запомни: я хочу тебя. А значит, ты станешь моей. Прими это за аксиому.
Настя попыталась освободиться от захвата, но он второй рукой обхватил её и прижал к себе.