Вор и убийца
Шрифт:
Шли по грязи весь день и почти без остановок, все-таки погоня была реальной опасностью. Ближе к сумеркам скончался Брендон. Его похоронили уже после заката, за полуразрушенной оградой заброшенного деревенского кладбища, к которому вышла тропа.
— Остановимся здесь, — объявил отец Томас, указывая на рощу с могильными камнями под деревьями.
После разговора церковник избегал встречи со мной. Я также не горел желанием говорить с ним, но сейчас захотелось спросить, уверен ли Томас Велдон, что ночевка на кладбище неопасна? Однако горцы не проявляли какой-либо нервозности
Лагерь разместили на опушке между лесом и кладбищем. Горцы привязали лошадей к осинам и развели пять больших костров. Дров они заготовили знатно.
Наскоро перекусив, я закутался в плащ и провалился в беспокойный сон…
От волчьего воя заледенела кровь. Проснувшись, вскочил с обнаженной шпагой в руке. Волки выли отовсюду, их рев нагонял панику. Заржали испуганные лошади.
Ночевка тонула в густом тумане. Буквально в пяти-шести шагах от костра ничего не разобрать. Раздался человеческий вопль. Спустя два удара сердца преисполненный ужасом крик утонул в новом волчьем вое, за которым ударил резкий порыв ветра. В одно мгновение костры погасли. Стоянка погрузилась в полную темноту.
Глава 24. Туман
— Что за напасть, купец? — из тумана вывалился Тейвил. Подтянув к поясу потертые армейские ножны, барон на половину обнажил палаш.
Откликнуться я не спешил. Дьявол тебя задери, Ричард! Если бы я сам знал!
Звериный вой вдруг смолк. Разом. Над лагерем повисла тишина. Нежданное безмолвие и густой туман предвещали людям беду. Зря стали на ночлег у кладбища. Зря пришли сюда. Ночь не для вас…
Я ругнулся, гоня прочь странные мысли. И панику! Страх заскреб на душе. Оглянулся, чтобы спросить Тейвила о его ощущениях, но тот исчез. В этом чертовом тумане скоро не разгляжу носки собственных сапог. Проклятый пепел! Я потянулся к магии, однако и ночное зрение бессильно.
Послышалось беспокойное ржание лошадей, выкрики горцев. Словно голоса призраков, что спрятаны от взора смертных. Но то живые, в их возбужденной перекличке тоже угадывался страх. Помянули Святой Дух, и я уловил слова молитвы. Не инквизиторы, кто-то из горцев. Где церковники, я не знал.
— Кто орал? — хриплый глас Андара потребовал ответа. — Все на месте?
Слова лесника потонули в новом волчьем вое, который снова зазвучал вокруг лагеря, и почти сразу же к звериному реву прибавились крики людей и лошадей. Лагерь атакован: кто-то или что-то проникло внутрь. Стоянка наполнилась воплями ничего не понимающих людей, руганью, беспорядочной стрельбой, волчьим воем и конским ржанием.
Кровь и песок! Кровь и песок! Я потерял самообладание и вертелся волчком на одном месте, выставив перед собой шпагу и не видя ничего кроме белого тумана. Кровь и песок!
Желто-полосатая куртка мелькнула в окутавшей стоянку мари и исчезла. Мгновение спустя где-то там, куда шагнул наемник, прозвучал протяжный стон умирающего. Не думая, я ринулся на звук. Вперёд толкнула неизвестность, покончить с ней — и уйдет липкий страх. Узреть опасность, да хоть бы и смерть! Но не крутиться слепым котенком в убивающем нас тумане!
Я обнаружил наемника, споткнувшись об него. Мертвец с вывалившимся наружу кишками, уже не шевелится. Он умер быстро, не ведая, что его убило.
Из-под полей шляпы к виску потекла струйка пота, я облизнул сухие, пересохшие губы. Каждый следующий вздох мог оказаться последним. Страшно, когда от смерти оделяет одно мгновение, но никогда не чувствовал себя столь безнадежно беспомощным, как в эту ночь. В меня вцепился уже не страх, а нечто большее, я держался на грани.
Боковым зрением уловил какое-то движение. Обернувшись, выставил в сторону мелькнувшей тени пистолет и вздохнул с облегчением. В трех шагах два горца налетели друг на друга. Они поднимались, понося один другого скверными словечками, но скорей для приличия, чем от ярости. Столкновение сбило с них безумие, охватывающее всех нас понемногу.
Только в следующий миг… Из ниоткуда между горцами появился размытый черный силуэт; не показался из тумана, как бегающие в панике люди, а именно что появился на одно краткое мгновение. Чтобы взмахнуть руками, пронзить горло горцев длинными кинжалами и также мгновенно исчезнуть!
— Матерь Божья!
Я даже не успел вздеть пистоль для выстрела! Передо мной упали два новых трупа, и снова вокруг только туман, волчий вой да вопли людей.
— Харуз!
Теперь я вспомнил воровского бога! Дьявольщина, вцепившаяся в стоянку, мне знакома! Та самая тень, что шла по пятам с первых дней в Загорье, с ней я дрался на крыше брандской таверны, эта она напала на спящего Фосса, и она вернулась!
Я отступал, вновь не видя ничего кроме стены тумана, и рубил её широкими взмахами шпаги. Пистоль так и оставался в руке неразряженным. Я не хотел стрелять вслепую, чтоб пуля не задела кого-то из своих, а значит все еще умудрялся удерживать контроль над собой.
— Гард! Стой! Сзади!
Обернувшись, обнаружил массивные ветки, на которые едва не напоролся. Деревья стояли стеной, а в паре шагов справа сопел лейтенант. Его плечи поднимались и опускались в такт тяжелому дыханию, в лапах палаш и массивный кинжал. Тейвил пока не подался животной панике, и вместе с ним шанс выбраться из передряги увеличился вдвое. Я был искренне рад снова найти его.
— Ричард! Давай, спина к спине!
Мы прикрыли друг друга. Я по-прежнему водил клинком перед собой, понимая, что тень, убившую на моих глазах сразу двоих, это не остановит. Но должен же я что-то делать!
— Что происходит, Гард? — послышался бас Тейвила. Он все еще не восстановил сбившееся дыхание.
— Не знаю, — я сплюнул на землю вязкую слюну, — сам не понимаю. Ты видел?
Что именно мог видеть барон, я не упомянул, но тот понял без лишних слов.
— Проклятье! Я видел её! Черная фигура появилась и исчезла вновь, убив мельника.