Вор из шкатулки архимага
Шрифт:
Вот что люди чувствуют, когда плачут? В носу собралась жидкость, и я бодро шмыгнул — Сияна не слышала, шум воды заглушил. Она вздрагивала, а я запутывался пальцами в ее мокрых волосах.
— Ты, если хочешь так постоять, стань носочками мне на ноги — будет теплее.
Ледяные пальчики ног взобрались мне на тыльную сторону стоп, и Сияна приподнялась, посмотрела мне в глаза.
— А тот, кто обратил тебя в человека, сможет обратить меня в драконицу?
Я разинул рот, но вместо звуков на языке гулял влажный воздух. Сияна должна бы стать ледяной, с белоснежной
Невозможно! Архимаг вряд ли сумеет обратить леди в драконицу. Но меня он обратил! Авось…
— Нет, я не знаю.
В растерянности я разомкнул объятья и, отступая, поскользнулся на камне. Ко выскочил и ухватился за первое, что попалось поблизости — за Сияну. Я опрокинулся навзничь, чудом не ударившись затылком — зато смачно треснулся спиной. Ратрх раздави!
Сияне повезло чуток больше — она хлопнулась на меня.
— Это не я, это трос, — объяснялся я, приподнимая голову. — Они иногда своевольничают.
— Ты не сильно ударился? Помочь подняться? — Сияна подтянулась выше и, поставив руки по бокам от моих ушей, нависла надо мной. Светлые мокрые пряди упали мне на лицо, и она шустро заправила за уши.
Я покачал головой. Боль в спине растворялась. Как бы уговорить леди подольше полежать на мне? Необычайно приятно. Ярче, чем тогда, когда мы летали обнявшись.
В какой миг в темной расщелине стало жарко, как на песчаном береге днем? Я впился пальцами в камни, лишь бы не накрыть руками Сияну и не начать ее мять.
— Слезь с меня, — прошипел я, зажмурив веки. В штанах становилось опять тесно! Она почувствует! Скинуть ее что ли? Еще стукнется о камни. Но Сияна точно не слышала меня, ибо не шевелилась, между нами волнами расходилось тепло.
— Это нормально.
— Что нормально?!
Сердито я качнулся вперед и поднялся на локтях. Сияна выпрямила руки, но не поднялась — застыла в опасной близости от моего лица. Укушу! За ближайшее мягкое место — за губу, например.
— Сильно хочется? Ты ни с кем даже… не обнимался до меня?
— А зачем мне? Я дракон, а не человек. И чего мне ласкаться с эклерянками? Делать нечего? Слезь с меня!
— Но я не эклерянка. — Она наклонилась ближе и коснулась моей щеки губами, мягкими, нежными. Внутри меня зародился дикий рык — только он выскочит наружу, я за себя не ручаюсь. Буду кусать, сжимать, подминать под себя и выпущу на свободу зверя.
— Слезь с меня, ради своей же безопасности.
— Я тебя не боюсь.
— А следовало бы.
Кажись, слова прозвучали весьма угрожающе, потому что Сияна подскочила и плотно запахнула жилетку. Я пронесся взглядом по бледным голым ногам. Мои ладони защипало — провести бы руками по нежной коже, но нельзя.
Нельзя терять время!
Я не спеша поднялся, силясь не поскользнуться опять. Леди не в себе. Чему удивляться, на чердаке у нее вечный бардак. Драконицей помыслила стать? Ну и безрассудство.
—
Мне, разумеется, будет проще, если она поплетется за мной по пятам до пещеры, но леди… Это же леди! Я оставил ее у озерца, обулся в проходе пещеры и ждал, созерцая каменные стены. Подправить бы туманом чуток неровности, но лучше поберегу остатки магического резерва.
Когда Сияна, одевшись, догнала меня, я взял ее за руку и двинулся по мрачному тоннелю.
Рука ее, маленькая, холодная, быстро нагрелась в моей. Сияна немного помолчала, шагая со мной плечом к плечу, но потом выдала:
— А как узнать, сможет ли тот, кто тебя обратил, обратить меня?
Я чуть не споткнулся. Сбрендила. Как с ее бардаком управляться? Я остановился, повернул Сияну к себе за плечи, крепко сжимая.
— Ты вообще не понимаешь, что городишь! — встряхнул я ее. — Думаешь, очнешься в драконьем теле и тут же расправишь крылья и полетишь? Дудки! Знаешь, как долго я в новом теле учился ходить, есть и разговаривать? Это были чудовищные муки! Я даже злейшему врагу не пожелал бы такое пережить!
— А остаться единственным человеком и провести жизнь в одиночестве не хуже? — выпалила она. — Лучше какое-то время помучиться, учась летать и говорить по-драконьи!
Фыркнув, я отпустил плечи Сияны и пошел вперед, крепче сжимая ее руку. Она засеменила следом. Если выбирать между одиночеством до смерти и временными страданиями, то первое, по сравнению со вторым, вправду хуже.
Ратрх переколоти. Она права. Ох, как злит!
— Разве я не права? — послышалось из-за спины.
Я подавил горячую волну гнева и зашагал живее. Если леди займется тем, что будет глазеть под ноги и стараться не споткнуться, то авось у нее отпадет охота болтать.
— Туман… — позвала она задыхаясь. — Не беги так, я не успеваю.
— Зато согреешься. Тем более нам немного осталось.
Скоро проход расступился, повеяло запахом свежепойманной рыбы, правда, не посветлело — на черном небе за краем обрыва мерцали мириады звезд, но ночное светило где-то запропастилось. Я отпустил Сияну и пошел к небольшому углублению — месту, где обычно развожу костер.
— Что произошло после того, как ты очнулась на берегу шитого моря?
Да, тревожился я, к тому же тишина сейчас чревата — авось в ней у леди родятся новые сумасбродные идеи.
— Откуда ты знаешь?
— Видать, я там бывал, — ответил я, сооружая пирамиду из сухих веток. — И маску надевал столько раз, что не счесть.
— Маска — это портал? Где я была?
Руки не слушались, ветки не становились как надо. Яд до сих пор журчит в венах.
— Портал, но не совсем, ведь тело осталось здесь, а душа улетела в Скиалир. Мерабадикадилена принесла две маски для того, чтобы мы отправились на церемонию.
Пирамида из веток накренилась — я едва успел поймать. Какой яд? Я просто устал. Глупо вечером улетать в Эклер, как я планировал. Маги-марионетки герцога меня с одного заклинания уложат на лопатки. Отдохнуть в пещере еще немного?