Вор с палитрой Мондриана
Шрифт:
— Хочу поблагодарить вас, — сказал он и поднялся. — Вы вроде бы называли стоимость ваших услуг? Двести долларов, если не ошибаюсь?
— Совершенно верно.
Он достал бумажник и на секунду замешкался.
— Надеюсь, вы ничего не имеете против наличных?
— Никогда не имел ничего против наличных.
— Некоторые люди предпочитают не иметь при себе наличных. Что ж, их можно понять, такие уж нынче настали опасные времена. — Он отделил четыре купюры по пятьдесят долларов и протянул мне.
Я достал свой бумажник и уложил их туда.
— Нельзя ли от вас позвонить?
— Конечно, — ответил он и проводил меня до дверей кабинета.
Я набрал номер, который уже набирал немного раньше, и снова в трубке прозвучало с дюжину гудков, но где-то на четвертом я начал говорить, делая вид, что на том конце сняли трубку. Не знаю, возможно, Ондердонк вообще находился вне пределов слышимости, но если уж делать что-то, так делать как следует. И к чему навлекать на себя излишние подозрения, прижимая к уху гудящую трубку, к которой так долго никто не подходит.
Увлекшись этим спектаклем, я заставил телефон прозвонить, наверное, куда больше дюжины раз, но разве это имело значение? Главное, что никто так и не ответил, и я повесил трубку и вернулся в гостиную.
— Что ж, спасибо за приглашение, — сказал я ему и уложил блокнот в атташе-кейс. — Если вдруг придет в голову мысль застраховать эти книги вдобавок к остальному имуществу, всегда могу выдать вам справку. И вполне могу вписать большую или меньшую сумму, это уж как вы пожелаете.
— Буду иметь в виду.
— И обязательно дайте мне знать, если вдруг решите избавиться от книг.
— Обязательно.
Он подошел к двери, отпер ее и вышел вместе со мной в холл. Лампочка на табло показывала, что лифт находился на первом этаже. Я протянул руку и притворился, что жму на кнопку вызова, но это был еще один спектакль.
— Как-то неудобно вас задерживать, — сказал я Ондердонку.
— Пустяки, — ответил он. — О, погодите… Вроде бы телефон у меня? Да, кажется, да. В таком случае, всего вам доброго, мистер Роденбарр.
Мы обменялись коротким рукопожатием, и он торопливо направился к себе. Дверь за ним захлопнулась. Я досчитал до десяти, затем стрелой метнулся через холл, распахнул дверь и сбежал четырьмя этажами ниже.
Глава 3
На площадке одиннадцатого этажа я остановился, перевести дух. Впрочем, много времени на это не потребовалось — видимо, пробежки в Центральном парке все же не прошли даром. Знай я, что бег трусцой может оказать такую помощь в работе, непременно занялся бы им раньше.
(Каким же образом, спросите вы, четыре лестничных пролета привели меня с шестнадцатого на одиннадцатый этаж? Просто в этом доме отсутствовал этаж тринадцатый. Но вы ведь и сами, наверное, о том догадались? Ну конечно, догадались!)
Дверь со стороны лестничной клетки была заперта. Еще одна мера предосторожности: жильцы (а равно и любые другие люди) могли в случае пожара или поломки лифта спуститься вниз и выйти только на первом этаже, в вестибюле. Выйти на другом этаже они не могли.
Что ж, теоретически задумано это было неплохо, но на практике гибкой стальной полоски шириной в дюйм оказалось достаточно, чтобы снять проблему в считаные секунды, и вот я уже открывал эту дверь, предварительно убедившись, что на горизонте (по крайней мере, в холле) ни души.
Я подошел к двери в квартиру II-Би. Полоски света под ней видно не было, а прижавшись ухом, я не услыхал за нею ни звука, даже шума прибоя слышно не было. Я и не рассчитывал что-либо услышать, поскольку уже раз двадцать звонил по телефону в II-Би, но взломщик — профессия рискованная и подвергать себя излишнему риску все же не стоит. Имелся здесь и звонок — плоская перламутровая кнопочка на дверном косяке — и я надавил ее и слушал, как надрывается внутри звонок. Имелся и дверной молоток — изделие в стиле ар-нуво в виде свернувшейся клубком кобры, но мне не хотелось поднимать в холле шума. И вообще не хотелось слишком долго торчать в этом самом холле, а потому пришлось, как говорится, перейти прямо к делу.
Сперва система сигнализации. Вы скажете, что в таком доме, как «Шарлемань», она вроде бы ни к чему, но тогда, должно быть, вам не доводилось бывать в доме, битком набитом предметами искусства и коллекциями марок, не говоря уже о персонах вроде короля Фарука. Но если уж взломщики не хотят лишний раз рисковать, так уж их жертвы — тем более.
О том, подключена ли дверь к системе сигнализации, всегда можно судить по наличию в ней примерно на высоте плеча специальной замочной скважины и вставленного в нее никелированного цилиндра 5/8 дюйма в диаметре. Но там, где запирается, там же и отпирается, и именно этим я и занялся. На колечке у меня имелся маленький самодельный ключик, подходивший к большинству замков подобного типа, и стоило малость повертеть и покрутить этим ключиком и привести в действие один хитрый механизм… Впрочем, неужели вам интересны всякие там технические подробности? Думаю, нет.
Я повернул ключик в замке, от души надеясь, что тем дело и ограничится. Эти сигнализации вообще довольно сложные и коварные устройства, и несть числа разным предохранительным штукам, которые тут предусмотрены. К примеру, некоторые отключаются, если перекрыть доступ тока в проводку. Другие начинают капризничать, если повернешь ключик каким-то не таким образом. Этот вроде бы довольно послушен, но кто его знает, может, где-то внизу или в каком-то охранном агентстве уже завывает в этот момент неслышная здесь сирена.
Ах, да ладно, будь что будет! Второй замок, тот, что, собственно, и удерживал дверь запертой, принадлежал к системе «Пуляр». Если верить рекламным объявлениям этой фирмы, ни один из подобных замков еще не удалось вскрыть взломщику. Я готов прийти к ним в контору и оспорить это утверждение. Но какой, однако, в том толк?.. Да, признаю, сам механизм, безусловно, хорош и ключ достаточно сложный, и подделать его нелегко, но лично я всегда испытывал куда большие затруднения, работая с простым нормальным «Рэбсоном». Короче, то ли я в конце концов одолел этот «Пуляр», то ли просто стал страшно худеньким и длинным и просочился в замочную скважину, не знаю, не скажу. Но факт тот, что минуты через три я уже был в квартире.