Воронье наследство
Шрифт:
Даже если и так, он все равно не поступил бы иначе.
У двери, украшенной изящной резьбой, Мэлоун остановился на несколько мгновений. Отчего-то казалось: откроет ее, и застанет хозяйку комнаты. Она, конечно, будет недовольна, как иначе? До тех пор, пока не увидит, что он принес.
Однако комната оказалось пуста. Мэлоун разочарованно вздохнул, хоть и знал прекрасно, что так будет.
Ей тоже откроет. Должен. Если только она сможет прочесть.
А она не сможет без того вороньего пера, что он уже привык держать в нагрудном кармане, поближе к сердцу.
С которым так трудно расстаться. Нужно, ради ее блага.
Он положил перо в пустующую вазочку на туалетном столике. Словно бы именно там и было его место. Уже развернулся, чтобы поскорее покинуть комнату, но тут обратил внимание на маленький портрет, скрывшийся за вазой. Три человека, счастливо улыбающихся. Любящих друг друга.
Им тогда, наверное, так действительно казалось. Малышке Эстелле и ее родителям. Сейчас же портрет защищало лишь треснувшее, наполовину выбитое стекло. Мэлоун осторожно вынул из простенькой бронзовой рамки хрупкий листок, хранящий память о том, чего не было и в помине. Положил в карман – туда, где носил воронье перо.
Для их дочери он пока сделал все, что мог. Пора бы позаботиться и о своих интересах. Доказать, что достоин быть их наследником. Понять, что с ними случилось. Они бы именно этого хотели.
Иначе и быть не может.
Они всегда любили загадки. Даже их гибель этого не изменила.
Нужно поговорить с Ратлинами. Их бабушка явно что-то знала. Пока это единственная ниточка, за которую можно зацепиться. Тонкая, почти прозрачная, вот-вот готовая порваться. Но и такой стоит порадоваться. Хотя, радоваться сложно, ведь там только попрощались с родным человеком. Оставившим после себя целое поместье. Пожалуй, они-то вполне могут быть рады.
Придется немного омрачить им день своими расспросами.
Серая в яблоках лошадь приветственно кивнула, когда Мэлоун запрыгнул ей на спину. Узнала, хоть и была позаимствована у соседа в его родном городке. Тайком, конечно, но
Порой Мэлоуну казалось, что и жизнь свою он позаимствовал. Пришла пора отдавать долги.
Всего час езды напрямик, через небольшой лесок, больше похожий на рощу, и Мэлоун спешился у зеленой изгороди. На голову выше даже самого высокого человека. И очень колючей. Это Мэлоун понял, когда попытался выяснить, можно ли через нее перебраться. Получится только изрядно ободраться, если рискнуть.
Вынимая впившийся в палец шип, Мэлоун заглянул через прорези в ажурных кованых воротах. Трехэтажный каменный особняк казался слишком массивным, но вполне уместным посреди неухоженного сада.
– Вам здесь что-то нужно? – строго поинтересовался из-за изгороди мужской голос.
Мгновение спустя и сам обладатель голоса показался у ворот. Высокий, сухопарый, в форме дворецкого, но с военной выправкой. Больше похож на охранника, хотя мало кто мог позволить себе держать в поместье охрану. Бабуля, похоже, была богаче, чем кажется. Или просто чего-то очень сильно боялась.
Возможно, и то, и другое.
– Я… – начал Мэлоун и запнулся. Что сказать? «Решил принять приглашение вашего молодого хозяина, а заодно покопаться в здешних семейных тайнах?». Глупо. Очень.
– Впусти его, Дик, – появление Вейна оказалось как нельзя своевременным. – И можешь идти, твоя помощь не понадобится.
– Вы уверены?
Дворецкий-охранник окинул Мэлоуна оценивающим взглядом. Слишком хорошо знакомым: именно так все охранники и смотрят на чужаков. Оценивающе, предостерегающе.
Мэлоун внутренне сжался. Ровно до того момента, как ворота распахнулись перед ним, а Вейн приглашающе махнул рукой
– Проходи.
Звучало не слишком приветливо, но делать нечего. Мэлоун дождался, когда охранник скроется из виду, и лишь после этого смог заставить себя зайти в ворота.
– Суровый он у вас, – сказал полушутя, пытаясь избавиться от напряжения.
– Дик, что ли? – удивился Вейн, рассмеялся. – Брось, он выглядит таким. Бабуля его, наверное, за это и держала. Но если дурного не замышляешь, бояться нечего.
Конец ознакомительного фрагмента.