Воронья душа
Шрифт:
— Как ты смеешь даже думать о том, что мне по душе порочные девки вроде тебя? Как ты смеешь заявлять об этом в святых стенах? Я? Хочу тебя? Нисколько.
— А как вы посмели оскорбить свою невесту в этих самых стенах? Чем вы лучше? Не я начала эту ссору. Большего всего на свете я не хочу выходить за вас, мой король, но я готова навсегда соединить наши жизни, если на то будет воля вашего Господа. Я неповинна в том, что не смогла войти, и причина кроется не в этом платье. Я никогда не читала вашу драгоценную книгу, которую вы гордо зовете «Словом Божьим», но даже я знаю о том, что тем, в чьих венах течет кровь Властителей Ада, в ваших церквях не рады. Я, кажется, сказала все, что хотела. Я сниму это платье, пока кто-нибудь из ваших дикарей не растерзал меня прямо у ваших ног, ведь вы вряд ли защитите ненавистную вам невесту, — спокойно сказала я и, развернувшись, вышла из комнаты.
За дверью стояла леди Сульвай, прикрывая губы ладонями. Наши взгляды встретились, мы обе замерли, и в ее глазах я заметила сожаление и испуг. Судя по всему, она искала нас и невольно подслушала наш разговор. Мне стало как-то неловко и даже стыдно. С самого начала эта женщина отнеслась ко мне по-доброму, ни в чем не упрекала и не смотрела на меня косо. Я не хотела бы давать ей повод для лишних переживаний. Все-таки у нас с ней есть что-то общее, мы могли бы поладить. Да и дочерей Дерека она старалась расположить ко мне. Не каждая свекровь сделает это для своей невестки. Такая свекровь — настоящий подарок. Не выдержав напряжения и опустив голову, я сорвалась с места в поисках ближайшего укромного уголка и не нашла ничего лучше, кроме как спрятаться в небольшой исповедальне рядом с залом, которую, должно быть, установили здесь нарочно, чтобы любой смог исповедоваться, несмотря на расу и кровь.
Открыв деревянную боковую дверцу, я вошла внутрь и рухнула на колени, тихо плача от бессилия и тоски по родному дому. Плохие воспоминания одно за другим проносились в моей голове, не давая мне отыскать хоть что-то хорошее, за что я могла бы уцепиться.
— Почему ты плачешь? — Вдруг послышался детский голос из соседней кабинки. — Тебе не понравились цветы в зале? Мама всегда говорит, что, если что-то не нравится — это всегда можно переделать. — Этот тонкий голос словно вырвал меня из ужаса в моей голове, и меня даже объяло любопытство.
— Кто ты? — Быстро стерев слезы с лица, я села поудобнее, в ожидании ответа.
— Мальчик. — Послышался ответ.
А чего еще я ожидала от ребенка?
За толстыми надежными занавесками послышался шорох и скрип лавки. Видимо, мой юный собеседник решил присесть.
— Здорово. А я Сильвия Росси. — Мне до смерти хотелось излить кому-то душу, и я была рада обществу мальчика: он не осудит и выслушает.
— Я знаю. Ты сегодня невеста, я видел тебя у входа. Почему ты не вошла в церковь? Король ждал тебя.
Надо же быть таким наглым и любопытным! Оставить его без ответа я не смогу — обидится. Но и сказать ему правду было слишком больно.
— Я испугалась. Такое иногда бывает с людьми. — Мой взгляд остановился на маленьком квадратном окошке, занавешенном бордовыми шторками, но через тонкую прореху виднелось что-то золотистое, должно быть, волосы мальчишки.
— Взрослые вообще странные. Король же не собирался съесть тебя, да и ты не человек, глупая тетенька, — сказал ребенок.
И кто его родители? Воспитывали ли его вообще?
— А у тебя острый язык, — заметила я и, поднявшись с колен, подошла ближе к окошку, в попытке разглядеть хоть что-то.
— Я всегда говорю правду. И я знаю, о чем ты думаешь. Глупо равнять демонов и людей: они слишком разные. — Шторки раздвинулись, и перед моим взором возник кудрявый златовласый паренек лет шести-семи. Разобрать цвет его глаз при таком освещении было сложно, но они были крупными и светлыми.
— Ты прав, мы разные, но вскоре мне все-таки придется отнестись к ним, как к равным. — Я тяжело вздохнула и вновь стала погружаться в свои мысли, однако мальчик не дал мне вновь упасть в омут отчаяния.
— Скоро они все станут частью тебя, это привычно. Короли и королевы должны заботиться о своих подданных. Ты ведь не думала, что будет легко?
Мне вдруг показалось, что этот светловолосый мальчик говорит как взрослый мужчина, должно быть, его растят в строгости и прививают правильные понятия с детства.
— Нет, я знала, что будет сложно. Видишь ли, если бы не война между людьми и демонами, моя жизнь сложилась бы совсем иначе, но я вынуждена была приехать сюда и выйти замуж за вашего короля, — грустно улыбнулась я и заметила, что мальчик задумался.
— Хочешь поговорить? Ты можешь рассказать мне все, как есть, я уже большой. — Мальчишка приподнялся на носочках, и только сейчас я поняла, что он стоял на лавке. Затем он гордо вскинул голову, и это заставило меня тихо рассмеяться.
— Хорошо, давай попробуем, — успокоившись, согласилась я. — Меня силой заставили приехать в Калдвинд и выйти замуж за Дерека Мёрксверда, короля людей. Живу я в королевском дворце, но мне выделили покои для прислуги, в самом дальнем уголке дворца, и запретили их покидать. Там нет моих вещей, нет удобной мебели, там холодно, как… Как на улице. — Выждав паузу, я продолжила. — Мне страшно и жутко одиноко.
— Ты, должно быть, скучаешь по дому? По маме и папе? Поэтому тебе плохо? — Паренек вопросительно вскинул брови и, кажется, действительно понимал, что я чувствовала.
— Да, очень скучаю. Мне словно не место здесь, я метаюсь между жизнью и смертью, любовью и ненавистью, долгом и желанием быть свободной. Я трофей, с которым можно обращаться так, как угодно его владельцу и за чувства которого не нужно переживать. Я вещь! Если я найду способ войти в эту церковь, в скором времени у нас с королем появится мальчик, который прочувствует всю мою боль сполна, а если он родится похожим на меня или кого-то из моей семьи, его скроют от любопытных глаз, как сейчас меня, бросят и забудут. Ну, а если родится девочка, ее вероятнее всего, убьют, и Дерек будет приходить в мою постель каждую ночь, пока не родится мальчик, а я буду гореть в адском пламени. — Эмоции взяли надо мной верх, и я сказала то, что уже давно хотела сказать, что лежало у меня на душе.
Зачем только я говорю все это незнакомому мальчишке?
— Вот оно как. — Мальчик опустился на лавку, скрывшись из виду, и шторки послушно задвинулись, словно сами собой. — Ты не одна. Я всегда рядом. Ты можешь говорить со мной, когда захочешь, и не стоит держать всю боль в себе. Твой будущий муж достойный человек: за его грубостью скрывается много светлых эмоций и хороших поступков, он никогда не бросит вашего ребенка, я в этом уверен. Кто будет жить, а кто нет, я предсказать не могу, это решаете вы сами, зато я точно знаю, что, если вы выберете верный путь, ваш ребенок будет особенным, второго такого не найдется во всем Ваккерланде. Взрастите его в любви и заботе, и он подарит вам счастье и будет заботиться о вас в старости. Но, если он вырастет среди боли и разочаруется в людях, он повергнет этот мир в хаос и утопит всех нас в слезах. Он ваше спасение и ваше проклятье. Леди Сульвай — умная женщина, она поможет тебе найти выход. Но как жить дальше, выбирать только вам.