Ворошилов
Шрифт:
По инициативе Ворошилова были созданы специальные войсковые части для борьбы с бандами, усилены органы ЧК. Нарком отдал приказ организовать местные резервные коммунистические отряды, ввести обязательное военное обучение всех коммунистов. Немало партийных работников было послано в уезды, чтобы помочь местным Советам. В специальном обращении к украинским рабочим и крестьянам Ворошилов призывал: «Защищайте ваши Советы от восстаний, потому что если погибнут Советы, погибнете и вы…»
Принятые меры не замедлили дать результаты. В конце апреля в районе города Лубны красноармейцы ликвидировали банду атамана Ангела, к середине мая на Киевщине был разбит Зеленый. Одна за другой гибли крупные банды на Черпиговщине, Екатеринославщине…
Если Григорьев являл собой тип обыкновенного авантюриста, ограниченного и беспринципного бандита, то Нестор Иванович Махно был, с одной стороны, личностью колоритной, с другой — чрезвычайно показательной для настроепий и характеров определенного круга украинского, да и не только украинского, кулачества в эпоху гражданской войны. Опираясь на богатых украинских крестьян, Махно сумел создать «армию» (порой довольно многочисленную). Идеология рядовых махновцев была зыбкой и расплывчатой, а их «батько», именовавший себя анархистом, руководствовался прежде всего желанием расширить и упрочить свои собственные власть и влияние. Отряды Махно сражались и с австро-германскими оккупантами, и с гайдамаками гетмана Скоропадского, и с петлюровскими «сичевиками», а позднее — и с деникинцами. Но вот на Украину возвратилась Советская власть. Перед Махно стоял вопрос: что делать? Вступать с ней в конфликт опасно, да и среди рядовых махновцев-крестьян наблюдалась широкая симпатия к Красной Армии. В ней украинские крестьяне видели защитницу от белогвардейцев, от помещиков, земли которых они поделили. Поэтому Махно решил выждать, посмотреть, что будет дальше, и начал переговоры с Красной Армией.
Советское руководство решило использовать махновцев для борьбы с белогвардейцами. «Армия» Махно была преобразована в 3-ю бригаду советской Заднепровской дивизии (командовал дивизией П. Е. Дыбенко) и с февраля 1919 года держала оборону против деникинцев на рубеже Мариуполь — Волноваха.
Советское командование понимало, что махновцы — очень ненадежный союзник, что за ними нужен, как говорится, глаз да глаз. Поэтому к Махно была направлена правительственная комиссия, в которую вошел и нарком внутренних дел Украины. Махно, однако, соглашался допустить в свое расположение только одного представителя «центра» и без оружия. Ворошилов не поколебался принять эти опасные условия.
Вот он в логове «батьки». Махно, маленький, волосатый человечек, хитрит, притворяется скромным и преданным, но никаких конкретных обещаний давать не желает. Наконец Ворошилов ставит вопрос прямо:
— Либо вы будете выполнять приказы и распоряжения, либо… — Ворошилов секунду помедлил. — Мы не поколеблемся за попытку измены расстрелять и вас, и ваш штаб…
Махно не очень испуган, по делает вид, будто обижен. Пряча свои хитрые глаза, он отвечает:
— Для меня дело революции — прежде всего! С врагами народа я сам беспощаден. Даю честное слово…
Махновцы кое-как начали воевать с белыми. Но в это время вспыхнул мятеж другого «батьки» — Григорьева.
В отличие от анархиста Махно он причислял себя к эсерам, но вряд ли у него были какие-нибудь убеждения: подвизался Григорьев и в войсках Центральной Рады, служил и гетману Скоропадскому, и петлюровцам. Когда же в феврале 1919 года на Правобережье Украины пришли красные войска, Григорьев счел за благо вступить в переговоры с советским командованием. В результате отряды Григорьева были сведены сначала в бригаду, а затем в 6-ю украинскую советскую дивизию.
Но, став формально командиром Красной Армии, Григорьев по-прежнему именовал себя «атаманом партизан Херсонщины и Таврии». В частях его по-прежнему было много кулаков, националистов, просто деклассированных элементов. Распоряжения советского командования Григорьев выполнял
10 мая ЦК КП(б)У принял срочные меры для разгрома мятежа, направив против него все имевшиеся части и поставив во главе их опытных и решительных работников. Ворошилов был назначен командующим Харьковским военным округом с подчинением ему в оперативном отношении всех войск, имевшихся в наличии. Без промедления Ворошилов собирает силы, формирует отряды добровольцев и, разумеется, сам спешит руководить подавлением мятежа.
Первоначальные успехи григорьевцев оказались непрочными. Красноармейские части действовали напористо, решительно, и мятежники не выдерживали столкновений с ними.
Поздно вечером 13 мая Ворошилов и Кулик приехали в Полтаву. В городе было тревожно: поговаривали, что мятежники уже недалеко. Ночью Ворошилов собрал партийных работников, командиров, объяснил им ситуацию, определил задачи. С утра же повел войска навстречу врагу, к Кременчугу.
Упорные бои на этом направлении шли несколько дней. Наконец 19 мая Кременчуг был очищен от мятежников; удалось захватить невредимым и мост через Днепр. Надо было не дать противнику опомниться, преследовать его, но сделать это пехотные части не могли — они слишком устали.
Взяв с собой в качестве прикрытия роту курсантов, Ворошилов и Кулик на бронепоезде «Коля Руднев», укомплектованном луганскими рабочими, преследуют бегущего противника. В районе станции Павлыш Ворошилов и Кулик самолично ведут разведку и обнаруживают, что за поворотом, в глубокой выемке, стоят замаскированные бронепоезда григорьевцев, видимо поджидая красных. Но первым открывает огонь «Коля Руднев». Давно минул бой под Дубовязовкой, и луганские артиллеристы теперь умеют стрелять: прямыми попаданиями они сразу же выводят из строя два бронепоезда противника, а оставшиеся два поспешно уходят в направлении узловой станции Корыстовка. Путь загроможден разбитыми бронепоездами. Несколько часов команда бронепоезда и курсанты во главе с Ворошиловым расчищают путь, а затем следуют к Корыстовке и занимают ее.
Отсюда железнодорожный путь раздваивается: на запад, к Знаменке, и на юго-восток, к Александрии. Под огнем «Руднева» бронепоезда мятежников бежали к Знаменке, оставив неприкрытой Александрию. Там, всего в 9 верстах от Корыстовки, находился штаб Григорьева, его главные силы, склады, скопление эшелонов… Несмотря на то, что пехотные части еще не подоспели, Ворошилов решает нанести удар по Александрии.
Наступает ночь с 21 на 22 мая 1919 года. Чтобы обезопасить тыл, путь на Знаменку разбирают. В Корыстовке оставлено небольшое число бойцов с пулеметами, и по правому железнодорожному пути, свободному от поездов, «Руднев» направляется к Александрии. Навстречу ему по левому пути, не подозревая, что в Корыстовке красные, движутся эшелоны мятежников. «Руднев» набирает скорость и на ходу начинает расстреливать из пулеметов и орудий григорьевцев. Ошеломленные мятежники, не понимая происходящего, выскакивают под огнем из двигающихся составов, бегут прочь от дороги. Создается невероятная паника, и от Корыстовки до Александрии по левому пути возникает сплошная пробка из разбитых составов.