Воровка
Шрифт:
Надзиратель Аргейл, страх и ужас послушников и молодых инструкторов, стоял навытяжку перед старым ситхом-целителем и смирно терпел, пока его словесно избивают. Рисса не видела его лица, но подозревала, что надзирателя знатно перекосило. От этого зрелища по телу разливались волны удовольствия.
— Я хочу у вас о другом поинтересоваться, — вкрадчиво продолжил старик. — Знаете ли вы, скольких потерял наш орден в последней войне?
— Милорд, при всем уважении, — процедил Аргейл голосом, выражающим что угодно, кроме уважения, — какое это имеет отношение к делу?
— Пятьдесят восемь
Злость Аргейла, казалось, можно потрогать, настолько густо она была разлита в воздухе. Он беспокойно сжимал и разжимал скрюченные пальцы — наверное, представлял, как душит старика. Да только ни рангом, ни силой не вышел. Рисса поняла, что улыбается от уха до уха. Так хорошо ей не было с того дня, как имперцы швырнули ее в камеру.
— Прискорбно, что вы так истолковали мои поступки, милорд. — Аргейл все-таки сумел справиться с собой и ответить почти спокойно, но в каждом его слове чувствовалось напряжение. Только тронь — и вся сдержанность лопнет. — Я не посмею пойти против вашей воли, разумеется. Но о том, как мне подобает исполнять мой долг, предоставьте судить высшему руководству Академии. А теперь позвольте откланяться.
— Давно пора. У меня тут, знаете ли, мальчишка с распоротым брюхом, который очень не хочет становиться мертвым мальчишкой. — Старик кивнул на резервуар с кольто. — Идите.
— Рисс, пора валить, — Ремис снова потянул Риссу за руку, уже более настойчиво. В его голосе слышалась тихая паника.
Рисса и сама понимала, что пора, и давно. Но в тот самый момент, когда она поднесла руку к дверной панели, Аргейл повернулся в их сторону.
Рисса замерла в дверях. Злорадное удовольствие вмиг схлынуло, вытесненное ужасом. Это по сравнению с лордом Аргейл выглядел жалким и почти смешным, но, глядя в его застывшее лицо, Рисса поняла, что очень зря поддалась желанию понаслаждаться унижением этой мрази.
Рисса была почти уверена, что сейчас Аргейл порешит их прямо здесь. Или, как минимум, отправит на столб и прикажет забить до смерти. На этом ее смелость выкинула лапки кверху: когда Аргейл шагнул к ним, Рисса отшатнулась к стене и низко поклонилась. То же самое повторил Ремис.
Аргейл испепелял их взглядом несколько мучительно-долгих секунд. Рисса боялась даже вдохнуть. Почему-то заныло под левым ребром и внизу живота — по этим местам ее чаще всего бил отчим, когда она совсем уж выводила его из себя.
— Прочь с дороги, — гаркнул Аргейл. Ребята прижались к стене и не отлипали от нее, пока он не прошел мимо.
Едва
— Вот теперь нам точно крышка, — прошептал он.
— Полная жопа, — согласилась Рисса. Тянуло одновременно плакать и почему-то — смеяться. — Как думаешь, как именно он нас прикончит?
— Не смешно, — огрызнулся Ремис. — Ты совсем больная, да?! Зачем торчала в дверях? Надо было удочки сматывать, потом вернулись бы! А теперь мы у этого ублюдка мишени номер один, поздравляю!
— А чего ж сам не смотал?!
— Тебя, дуру, бросать не хотел!
— Молодые люди, я вам не мешаю?
Ребята не сговариваясь вскочили на ноги и поклонились. Лорд все так же стоял посреди палаты, но смотрел теперь прямо на них. Видок у него был неприветливый: похоже, Аргейл взбесил целителя настолько, что злости на парочку послушников у него осталось с запасом. За его спиной неуверенно мялась взъерошенная и осунувшаяся Иллин.
— Идите-ка сюда, вы оба.
Делать было нечего. Переглянувшись, Рисса и Ремис поплелись к старику, мысленно готовясь огрести по первое число. Рисса украдкой глянула на Милли. Малявка уже не спала: совсем по-детски укрывшись одеялом с головой, осторожно подсматривала за происходящим в маленькую щелку между ним и койкой. Иллин смирно стояла за спиной целителя, склонив голову. Она заметно побаивалась его, но не похоже было, чтобы он сделал с ней что-то плохое.
Едва ребята подошли ближе и остановились на почтительном отдалении, старик ленивым жестом поднял руку и слегка сжал пальцы. В тот же миг что-то сдавило горло Риссы так сильно, что у нее потемнело в глазах. Она невольно вскрикнула от испуга и боли, но не смогла выдавить и звука — невидимая удавка пропустила лишь беспомощный хрип. Рядом придушенно сипел Ремис. Рисса видела краем глаза, как у него запрокинулась голова и пошло красными пятнами лицо.
"Старый ублюдок!" — Рисса беспомощно засипела, пытаясь протолкнуть в легкие хоть немного воздуха, но от этого лишь стало больнее. Ее ожгло обидой: этот старик ей почти понравился! Что она ему сделала?!
— Милорд! — воскликнула Иллин, глядя на ситха глазами испуганного щенка. — Умоляю, не надо! Они же…
Старик грозно глянул на нее, и Иллин смолкла, испуганно сжавшись.
— Хочешь, чтобы я и тебя наказал? Помолчи. — Он перевел взгляд на Риссу и Ремиса. — А вы, щенки, как посмели устроить свару при вышестоящих?! Вот за такие выходки Аргейлу стоило бы хорошенько проучить вас, и я бы слова против не сказал.
Неодобрительно прицокнув языком, старик разжал пальцы, наконец-то отпуская детей. Рисса жадно глотнула воздуха и едва устояла на ногах: в глазах резко потемнело, первые вздохи обожгли горло не хуже кипятка. Ремис согнулся пополам, зашедшись в приступе кашля.
— Что надо сказать?
"Все никак не уймешься?!" — Рисса посмотрела на старика с нескрываемой злостью. Вся симпатия к нему испарилась без следа. Зря она решила, что он нормальный. Не водилось таких среди ситхов, не выживали.