Шрифт:
Глава 1
Жизнь шестая. Отдых на чистых простынях
Придорожный мотель — хороший выбор для игрока, который хочет выспаться одновременно и с комфортом, и с минимальным риском. Здание расположено в незаселенной местности, рядом не видать ни села, ни города, высота его невелика, со всех сторон окружено приличными деревьями. Поэтому, издали не разглядеть. Напрягает лишь близость дороги, ведь опыт Читера подсказывает, что зараженные любят выбирать для своих миграций именно асфальт. Но заведение стоит метрах в ста пятидесяти от
И едой здесь не пахнет, чтобы запахами привлечь. Читер вечером не поленился обойти оба этажа, но не нашел ни единой обглоданной косточки. Постояльцы и персонал успели вовремя свалить, сразу после перезагрузки, не загрязнив округу своими благоухающими останками. А тварей, в первую очередь, привлекают ароматы мясной пищи разной степени свежести и звуки, выдающие людей и животных, а не статичные картинки, даже не пахнущие вкуснятиной.
И при всех их отличиях от человека, в темноте они видят похуже, чем днем, что тоже легло на чащу весов при выборе решения.
В общем, Читер заночевал, как приличный человек. Не под кустом бузины на сыром мху, то и дело вздрагивая от шума, производимого ежами и прочими неугомонно-безобидными созданиями, а на кровати, с чистым бельем, теплым одеялом и мягкими подушками. Для полного счастья не хватало только горячего душа и ужина, тоже горячего. Но последний, кое-как, удалось заменить, разогрев банку тушенки на таблетке сухого горючего.
В общем, устроился достойно. Хоть бери, да благодарственную молитву Системе начинай читать. Дескать, спасибо за простынь накрахмаленную и теплый номер без назойливых комаров.
Может и правда стоило помолиться силе, всем здесь заправляющей, потому что утро началось не с ласковых рассветных лучей, бьющих в окно, а с надрывного шума парочки неслабых моторов.
Чутко спавший Читер, заслышав их, тут же подскочил, начал торопливо одеваться, проклиная себя за то, что настолько расслабился. Это ж надо, додуматься до того, чтобы завалиться в одних трусах, легкомысленно скинув всё прочее.
Пока натягивал штаны и остальное, шум дошел до самых громких нот, после чего моментально стих.
Всё. Кто бы это ни гудели, они приехали и заглушили двигатели.
Выглянул в просвет между затянутыми шторами, ведь прежде, чем торопливо сваливать, не мешает оценить диспозицию.
На стоянке перед мотелем стояли две традиционные для Континента машины: тяжелые грузовики, укрепленные стальными листами и решетками. Ничего, что отличало бы их от рядовых поделок такого рода, не заметил. Даже башенок нет, пулеметы наверху установлены в открытых гнездах. Бедновато ребятки живут, на достойную технику еще не накопили.
Сами ребятки в данный момент разбегались в разные стороны от машин. Но не похоже, что они приехали воевать, потому как, к мотелю тащили пару носилок с ранеными. Калек брать на штурм ни к чему, а вот заехать сюда для того, чтобы оказать им медицинскую
Никаких опознавательных знаков на машинах нет. Понятно, что это не боты, а коллеги-игроки, но радоваться по такому поводу не приходится. Здесь, даже на безопасном стабе, приходится одним глазом пьянствовать, другой трезвым оставлять, а уж на дикой территории не будет лишним еще парочку органов зрения отрастить, чтобы не проморгать очередную угрозу.
— Чистых простыней захотел... эстет хренов, – тихо пробурчал Читер, отпрянув от окна.
Подхватил компактный рюкзак, перекинул за спину лук, держа наизготовку пистолет с глушителем, выскользнул из номера.
Здание немаленькое, мгновенно под контроль взять такое не получится. А Читер его с вечера обошел, первым делом, тщательно разведал, что здесь к чему. Сейчас всего-то и надо, — пользуясь знанием местности, оперативно покинуть мотель и растворится в лесопосадке, которая примыкает к нему сзади. По опушке там молодой ясень знатно разросся, всего несколько шагов, и тебя уже в телескоп не разглядеть.
Следуя несложному плану, Читер спустился по служебной лестнице на кухню столовой, располагавшейся на первом этаже. Дверь успел прикрыть в тот самый миг, когда неподалеку загремело разбиваемое стекло. Кто-то входил в фойе грубейшим способом, не утруждаясь тратой времени на возню с замками. Должно быть, группа с носилками подоспела. Но они помешать уже не успеют.
Выбравшись через черный ход, припустил, было, к зарослям кустарников, но сзади грубо и напряженно гаркнули:
– А ну стоять! Не оборачиваться! Бросил пистолет! Бегом бросил!
Если в спину говорят подобное, следует хорошенько подумать, стоит ли не соглашаться хоть с чем-то из предложенных действий. Нет, мысленно ты, конечно, можешь иметь на этот счет свое мнение, но вот действовать придется именно так, как приказано, иначе, с немалой вероятностью, отправишься на воскрешение.
Разжав ладонь, выпустил рукоять пистолета, после чего, поднимая руки, начал медленно поворачиваться, как можно спокойнее проговорив:
– Расслабься, я не собирался стрелять, я просто хотел уйти.
– А я и не напрягался, — буркнули в ответ. — А ну-ка, покажи личико, Гюльчатай. И не вздумай дёрнуться, завалю сразу.
Повернув, наконец, голову, Читер разглядел говорившего. Ничем не примечательный мужчина лет под тридцать, весь в камуфляже, даже надвинутая по самые глаза бандана пятнисто-зеленая и хаотично обшита искусственной листвой. В руках небрежно сжимает потертый "Калашников" с просматривающейся в дуле подствольника гранатой, голова сильно склонена к плечу, чуть ли не касаясь губами антенны крохотной радиостанции.