Восход Красной Луны 2: Жертвы экспериментов
Шрифт:
Грейсон ощущал за собой слежку. Он сел в машину и поехал по городу в том направлении, в котором ездил обычно. Хвоста не было, но паранойя не покидала. Или годы работы в таком жестком режиме дают о себе знать?
Небо было затянуто тучами и холодный, пронизывающий воздух, казалось, добирался до самых костей. Или это предчувствие? Он не знал. Лишь сильнее нажимал педаль газа. Грейсон резко повернул направо и переключился на четвертую передачу. Управлять автомобилем стало сложнее, но здесь было безлюдно. Мужчина расслабился.
Однако расслабление было недолгим. В зеркало заднего вида Гилберт
Грейсон еле-еле успевал лавировать в жилом секторе, объезжая пешеходов, велосипедистов. Он матерился. В душе не было страха погибнуть. Грейсон знал, сколько жизней он погубил, а потому понимал, что заслуживает смерти. Он боялся не успеть передать всю нужную документацию Елене.
Машины выровнялись. Стекла были тонированные, и нельзя было увидеть, кто сидит за рулем. Однако этот «кто-то» был явно настроен не для того, чтобы мирно поговорить. Черный BMW стал намеренно поворачивать вправо, толкая машину Грейсона. Тот еле-еле успевал поворачивать и удерживать управление. Еще толчок, машину заносит еще сильнее, но Грейсон справляется.
Адреналин начинает пульсировать в крови. Грейсон резко поворачивает вправо. Черная иномарка следом. Она врезается сзади и начинает таранить машину Грейсона. Двигатель перегревается, а управление дается все сложнее и сложнее, но останавливаться ни в коем случае нельзя. Надо лишь успеть, надо оторваться… А потом можно сдаться этим людям, которые ради своих фанатичных идей готовы на любые убийства, любые эксперименты.
Грейсон поворачивает влево и вылетает на встречную полосу, зная, что BMW за ним следом поедет. Впереди виднеются фары от автомобиля. Гилберт сильнее давит на газ. Сердце бьется еще сильнее. Он должен успеть! Должен! И пусть раскаяние пришло слишком поздно… Но лучше поздно, чем никогда.
Гилберт поворачивает влево и его машину выносит в кювет. Удар, скрежет металла, перед глазами промелькнула вся жизнь. Сработал инстинкт самосохранения. Страх. Ужас. Сильные удары по телу. Машина переворачивается несколько раз. Выбивается стекло. Осколки по лицу, по рукам. Больно. Страшно. Все будто в замедленной съемке. Еще несколько сильных ударов и темнота.
BMW остановился неподалеку. Дверь распахнулась, и из салона вышел привлекательный молодой человек. Высокий, накаченный брюнет с обворожительной улыбкой на губах. Клыки, красный цвет глаз… Он инфицирован. Он – приспешник Форбс и новая жизнь ему нравится. Парень прошел к обочине, склонив голову на бок, внимательно посмотрел на то, как дымится машина. Ему надо как можно поскорее достать все документы. Физическая мощь обращенных безгранична, поэтому парню легко удалось перевернуть автомобиль. Грейсон был без сознания. Парень извлекает необходимые документы и поспешно удаляется. К счастью, на загородной трассе было мало народу.
Пистолет. Патроны. Цель. Под натиском пальцев нажимается курок. Выстрел разрезает тишину, и пуля попадает прямиком в бензобак. Звук взрыва, и машина загорается. Совсем не так, как показывают в голливудских фильмах… Но зрелище стоящее.
Парень усмехнулся и,
Грейсон устранен. Теперь ничто не помешает завершению проекта «Красная Луна».
Елена узнала о произошедшем из экстренного выпуска новостей и, когда назвали номер, уже не сомневалась, что это ее отец. Елена чувствовала, что по вискам стучала боль, как басы музыки в клубах. Нет, Елена никогда не питала любви к своему отцу, но было больно… Девушка не сомневалась, что это проделки Форбс. А это означало одно: Кэролайн – не просто блондинистая сучка, спятившая, сошедшая с ума и желающая отомстить всем и каждому. У нее серьезные проблемы с психикой, но и не это пугало. Елена сама познала, что такое сумасшествие, и Деймон познает… с этим можно было сладить…
Кэролайн – убийца. Она будет убирать тех, кто будет мешать проведению ее чудовищных экспериментов. Кэролайн вывела из игры Елену, теперь Грейсона… Эта девочка имеет огромное влияние, на нее работают многие другие обезумевшие ученые. Дело даже не в желании отомстить. Дело в одержимости. Чем она лучше своего отца? Отца Елены? Она убивает, превращает людей в своих подопытных кроликов! Убита Кэтрин! Убит Грейсон! Сколько еще можно? Одержимость, фанатичность.
Брюнетка стала метаться по дому. Было тяжело дышать, перед глазами плыло изображение. Грейсон мертв! Кто следующий? Мать Елены? За себя девушка не беспокоилась… Гилберт по-настоящему дорожит лишь одним человеком – Деймоном. Эту чокнутую игру невозможно выиграть, ведь правила никто не разъяснил и ловушки каждый раз в новом месте.
Девушка почувствовала, как к глазам стали подкатывать слезы. Боль глушила. Как и безысходность. Ну что может сделать она? Как побороть того, кто всегда сильнее тебя? Кто имеет так много влияния! Так много силы… Что делать? Грейсон мертв!
Потеряна вакцина.
Елена резко остановилась и взглянула в окно. Она хотела выбраться из клетки этого города, вдохнуть свежего воздуха! Ей хотелось свободы… Быть постоянно за барьером, ждать когда тебе кинут кость (если вообще кинут), терпеть издевки - это надоело. Гилберт ощущала, как земля уходит из-под ног. Это не истерика, не приступ каких-то неконтролируемых эмоций. Это шок. Шок от окружающей действительности, от того, что приходится терпеть все это.
Как справится? Именно в тот момент сильную, несгибаемую Елену подчинило отчаянье, неверие в собственные силы. А как тут сохранять оптимизм, если ведется такая жестокая, неравная битва? Кэтрин мертва! Грейсон – единственное спасение, он тоже погиб. Как спасти Деймона от сумасшествия? Вакцина потеряна. После полового акта Елена вновь заразится.
Кэтрин, прости.
Девушка зарыдала во весь голос, не в силах более сдерживать порыва своих эмоций. Она упала на пол и просто завопила в исступлении. В горле - комок. Перед глазами – пелена. В душе – пустота. На сердце – шрамы. Справляться более невозможно. Девушка кричала, плакала и придавалась своей истерике несколько секунд. Потом она замолчала, уставившись в одну точку. Ее глаза были безумны. Пусты. Лишены смысла.